Иконы Божией Матери, находящиеся в Ирининском храме

«Величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем, что призрел Он на смирение рабы Своей; ибо отныне будут ублажать меня все роды, что сотворил Мне величие Сильный и свято имя Его»  /Лк. 1.46-49/.

Образ Богородицы в русском искусстве занимает совершенно особое место. С самых первых веков принятия христианства на Руси любовь и почитание Богоматери глубоко вошли в душу народа. Одна из первых церквей в Киеве — Десятинная, построенная еще при князе Владимире, была посвящена Богородице. В XII веке князь Андрей Боголюбский ввел в русский церковный календарь новый праздник — Покров Пресвятой Богородицы, ознаменовав тем самым идею покровительства Божьей Матери русской земле. Затем в XIV веке миссию града Богородицы возьмет на себя Москва и Успенский собор в Кремле будут именовать Домом Богородицы. Фактически с этого времени Русь осознает себя посвященной Деве Марии.

Богородичная догматика основана на тайне Боговоплощения, и через образ Богородицы раскрывается нам глубина богочеловеческих отношений. Мария, давшая жизнь Богу в Его человеческой природе, становится матерью Бога (Богородицей): тварь вмещает Творца. И поскольку это материнство надприродно, то в нем таинственным образом сохраняется и Ее Девство. Тайна Богоматери в том и состоит, что через Девство и Материнство Она является новой тварью. И почитание Ее связано именно с этим. Святой Григорий Палама так пишет: «Девственная Мать и есть граница между тварной и нетварной природой, и Ее, как вместилище Невместимого, будут знать те, кто знает Бога, и воспевать Ее будут после Бога те, кто воспевает Бога. Она есть основание тех, кто до Нее, и предстательница тех, кто после Нее, и Заступница вечная. Она предмет прорицания пророков, начало апостолов, утверждение мучеников, основание учителей. Она слава земных, веселие небесных, украшение всякой твари. Она начало, источник, корень нашего упования на небе, достичь которого да будет нам дано Ее молитвами о нас, во славу прежде всего от Отца рожденного и в последние времена от Нее воплотившегося Иисуса Христа, Господа нашего, которому подобает всякая слава, честь и поклонение, ныне, всегда и во веки веков» («Слово на Благовещение»).

Из Богородичной догматики, как на дрожжах, выросла вся восточно-христианская гимнография: Роман Сладкопевец и Иоанн Дамаскин, Ефрем Сирин и Игнатий Никейский и многие другие замечательные поэты и богословы оставили нам удивительные по своей красоте произведения, посвященные Богородице. На Руси в тонкости богословия не слишком вдавались, но почитание Богоматери носило не менее высокий и поэтичный характер. Образ Приснодевы Марии и Матери Господа нашего Иисуса Христа обрел черты Заступницы и Ходатаицы, Покровительницы и Утешительницы. Эта чисто народная стихия любви к Богоматери иногда выплескивалась через край, за рамки христианского миропонимания: образ Богородицы то размывался фольклорной стихией, сближающей его в непросвещенном народном сознании со сказочной Матерью-Сырой-Землей, то в утонченном высокомудрии русских софиологов начала века этот образ обретал туманные очертания Вечной женственности. Девы Софии, Мировой души и проч. Но несмотря на эти крайности в основе своем родник почитания Богоматери на Руси был чист и светел, и таковым останется.

Евангелие дает немного сведений о жизни Богородицы, хотя мы видим Ее в самых важнейших событиях, связанных с земным путем Христа и историей нашего спасения: Благовещение, Посещение Марией Елизаветы, Рождество Христово, Сретение, Обретение Отрока во Храме, брак в Кане Галилейской и т.д., вплоть до Распятия и Воскресения. Тема Марии в Евангелии звучит всегда рядом с темой Христа, причем то ярко, то словно отходя на второй план. Ее тихое присутствие окрашивает повествование в нежные тона, помогая воспринимать все события в их какой-то особой глубине: «и слагала все слова сии в сердце своем» (Лк. 2.51).

Те события, которые лежат за пределами описанных в Евангелии, вошли в иконописную традицию из апокрифических источников — Рождество и Детство Марии из Протоевангелия Иакова, Успение из Евангелия от Никодима и другие источники. Историчность этих текстов не безупречна, но Церковь всегда видела в них большой назидательный смысл, и потому они сохранились в Предании. На основе Писания и Предания сформировались Богородичные праздники, вошедшие в церковный литургический год, а также выкристаллизовалась иконография этих праздников.

На сложение Богородичной иконографии оказал влияние и Ветхий Завет, вернее, та богословская традиция, которая видела в Ветхом Завете прообразы Нового Завета. Так, например, образ Богоматери зеркален образу Евы в Библии: как через женщину вошел грех, а с ним смерть, так и через женщину входит в мир спасение, рождается Спаситель. Точно так же и Христос называется Новым Адамом. Непослушание одной искупается послушанием другой. Многие образы Ветхого Завета, начиная с Неопалимой Купины, из которой вещал Бог Моисею, вплоть до видений пророков, в той или иной степени богословская традиция относит к образу Богородицы (на этих библейских реминисценциях построена поэтика Акафиста Богоматери).

Со времен Бл. Августина образ Богоматери ассоциировался также и с образом Церкви: как через Ее тело воплотился Бог для того, чтобы стать одним из нас, так и мистическое Тело Христово связывается с Богородицей. Экклезиологический аспект образа Богоматери тесно связан с Софией. «Премудрость созда себе дом» (Пртч. 9.1) — тема Премудрости из книг Соломоновых Притч разнообразно преломляется в иконографии, но именно христоцентризм иконы не позволил перейти рубеж: в иконографии София не смешивалась с Богородицей, София в иконе тождественна Логосу (Христу).

Образ Богородицы занимает исключительное место в православной духовности, как это можно видеть хотя бы из огромного количества икон, посвященных Ей. О. Сергий Булгаков так пишет: «Любовь и почитание Богоматери есть душа православного благочестия, сердце его, согревающее и оживляющее все тело. Православное христианство есть жизнь во Христе и в общении с Его Пречистой Матерью, вера во Христа, как Сына Божия и Богоматери, любовь ко Христу, которая нераздельна от любви Богоматери». Всякая икона, как мы уже неоднократно говорили, христоцентрична, Богородичная икона христоцентрична вдвойне, так как дает нам истинный образ богообщения в любви. Один западный богослов так выразил смысл почитания Богоматери: «самым лучшим почитанием Марии является подражание Ей в Ее любви к Своему Сыну и Господу нашему Иисусу Христу». Этой любви и учат нас Богородичные иконы.

В храме св.великомученицы Ирины находится множество старинных и чудотворных образов Богородицы.

На иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неча­ян­ная Ра­дость» изо­бра­жен че­ло­век, мо­ля­щий­ся на ко­ле­нях пе­ред ико­ной Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. Ико­но­гра­фи­че­ским сю­же­том для об­ра­за по­слу­жи­ло пре­да­ние об ис­це­ле­нии неко­е­го юно­ши от плот­ской стра­сти через свя­той об­раз Вла­ды­чи­цы Небес­ной, опи­сан­ное в со­чи­не­нии свя­ти­те­ля Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го «Ру­но Оро­шен­ное». Некий юно­ша, одер­жи­мый мно­ги­ми гре­ха­ми и ве­дя по­роч­ную жизнь, имел обык­но­ве­ние мо­лить­ся пе­ред об­ра­зом Пре­чи­стой, про­из­но­ся ар­хан­гель­ское при­вет­ствие: «Ра­дуй­ся, Бла­го­дат­ная, Гос­подь с То­бою». Од­на­жды, со­би­ра­ясь вновь на греш­ное де­ло, он вдруг уви­дел, что изо­бра­же­ние Бо­жи­ей Ма­те­ри на иконе ожи­ло, а у Бо­же­ствен­но­го Мла­ден­ца от­кры­лись и кро­во­то­чат яз­вы на ру­ках и но­гах, из реб­ра Его так­же тек­ла кровь. На во­прос по­ра­жен­но­го ужа­сом мо­ло­до­го че­ло­ве­ка: «О, Гос­по­жа, кто это сде­лал?» Бо­го­ро­ди­ца от­ве­ти­ла: «Ты и про­чие без­за­кон­ни­ки гре­ха­ми сво­и­ми вновь рас­пи­на­е­те Сы­на Мо­е­го». Толь­ко то­гда рас­кры­лась пе­ред по­тря­сен­ным до глу­би­ны ду­ши юно­шей без­дна его гре­хо­па­де­ния, дол­го мо­лил он в сле­зах Бо­го­ро­ди­цу и Спа­си­те­ля о по­ми­ло­ва­нии. Пре­чи­стая Де­ва не остав­ля­ла Сво­их мо­литв за греш­но­го юно­шу, по­ка Гос­подь Иисус Хри­стос не про­из­нес: «Ныне про­ща­ют­ся ему гре­хи Те­бе ра­ди». Мо­ло­дой че­ло­век оста­вил преж­нюю гре­хов­ную жизнь, стал жить чест­но и бла­го­че­сти­во и до кон­ца сво­их дней со сле­за­ми бла­го­да­рил За­ступ­ни­цу ро­да че­ло­ве­че­ско­го, мо­лит­ва­ми Ко­то­рой да­на бы­ла ему не ча­ян­ная уже им ра­дость про­ще­ния и остав­ле­ния гре­хов.

Вре­мя и ме­сто про­ис­хож­де­ния пер­во­об­ра­за неиз­вест­ны. В на­сто­я­щее вре­мя ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неча­ян­ная Ра­дость» поль­зу­ет­ся боль­шим по­чи­та­ни­ем сре­ди ве­ру­ю­щих, спис­ки с об­ра­за пре­бы­ва­ют по­чти в каж­дом пра­во­слав­ном хра­ме, хо­тя рас­про­стра­не­ние свя­той ико­ны в Москве на­ча­лось с се­ре­ди­ны XIX ве­ка.

Тропарь Пресвятой Богородице пред иконой Ея «Нечаянная Радость» глас 4

Од­ним из вет­хо­за­вет­ных про­об­ра­зов, ука­зы­вав­ших на Бо­го­ма­терь, бы­ла неопа­ли­мая ку­пи­на — тот куст, ко­то­рый Мо­и­сей ви­дел го­рев­шим в огне, но не сго­рав­шим. Эта ку­пи­на зна­ме­но­ва­ла со­бой непо­роч­ное за­ча­тие Бо­го­ма­те­рью Хри­ста от Ду­ха Свя­то­го. Быв Ма­те­рью, Она оста­лась Де­вой: до рож­де­ства Де­ва, в рож­де­стве Де­ва и по рож­де­стве Де­ва.

Мож­но при­дать и дру­гое еще тол­ко­ва­ние про­об­ра­зу неопа­ли­мой ку­пи­ны: Бо­го­ма­терь, ро­див­шись на греш­ной зем­ле, пре­бы­ла без­услов­но чи­стой, непри­част­ной гре­ху, не по­знав­шей без­за­ко­ния. В цер­ков­ных пес­но­пе­ни­ях слы­шит­ся этот вет­хо­за­вет­ный сим­вол: «Яко­же ку­пи­на не сго­ра­ше опа­ля­е­ма, та­ко, Де­ва, ро­ди­ла еси». В сти­хи­ре на Бла­го­ве­ще­ние по­ет­ся: «Ра­дуй­ся, Ку­пи­но неопа­ли­мая».

Бла­го­че­сти­вое хри­сти­ан­ское усер­дие по­ста­ра­лось за­кре­пить в ху­до­же­ствен­ном об­ра­зе эту мысль, и от­сю­да воз­ник­ла ико­на «Неопа­ли­мой Ку­пи­ны».

По на­род­но­му ве­ро­ва­нию ико­на эта из­бав­ля­ет до­ма по­чи­та­ю­щих ее от ог­ня. Как-то до­ве­лось чи­тать рас­сказ оче­вид­ца, по­пав­ше­го на боль­шой по­жар, охва­тив­ший мно­го зда­ний. Сре­ди них был де­ре­вян­ный до­мик, ко­то­рый не за­го­рал­ся: воз­ле него непо­движ­но сто­я­ла жен­щи­на, дер­жа в ру­ках ико­ну «Неопа­ли­мой Ку­пи­ны». По ее ще­кам тек­ли сле­зы, но ли­цо вы­ра­жа­ло пол­ное спо­кой­ствие и непо­ко­ле­би­мую ве­ру. Вид­но бы­ло, что она не бес­по­ко­ит­ся за свой дом, а пла­чет о несча­стии дру­гих. По­жар оже­сто­чал­ся, а жен­щи­на сто­я­ла непо­движ­но. Оче­ви­дец ушел, удив­ля­ясь этой ве­ре, но ожи­дая, что дом за­го­рит­ся. На сле­ду­ю­щий день он вер­нул­ся к по­жа­ри­щу. На опу­сто­шен­ном по­жа­ри­ще воз­вы­шал­ся один толь­ко до­мик, охра­нен­ный си­лой ико­ны.

«Неопа­ли­мая Ку­пи­на» изо­бра­жа­ет­ся ино­гда в ви­де объ­ято­го пла­ме­нем ку­ста, над ко­то­рым воз­вы­ша­ет­ся ви­ди­мая от по­я­са Бо­го­ма­терь с Мла­ден­цем на ру­ках. Это изо­бра­же­ние ред­ко. Го­раз­до ча­ще изо­бра­жа­ет­ся вось­ми­уголь­ная звез­да, окру­жа­ю­щая Бо­го­ма­терь.

Звез­да со­став­ле­на из двух че­ты­ре­уголь­ни­ков. Один окра­ши­ва­ет­ся в крас­ный цвет — во об­раз пла­ме­ни, дру­гой, на­по­ми­ная зе­лень та­ин­ствен­но­го ку­ста, — в зе­ле­ный. В уг­лах ико­ны — че­ты­ре сим­во­ла, упо­ми­на­е­мые в Апо­ка­лип­си­се Иоан­на Бо­го­сло­ва: че­ло­век, лев, те­лец и орел, а так­же ар­хан­ге­лы с те­ми сим­во­ла­ми, ка­кие усва­и­ва­ет им цер­ков­ное пре­да­ние, — Ми­ха­ил с жез­лом, Ра­фа­ил с ала­вастром, Ури­ил с ог­нен­ным ме­чом, Се­ла­фи­ил с ка­ди­лом, Вара­хи­ил с ви­но­град­ным гроз­ди­ем и Гав­ри­ил с вет­кой бла­го­ве­стия. В ру­ках Пре­чи­стой Де­вы по­ме­ща­ет­ся еще ино­гда, кро­ме Мла­ден­ца, ле­стви­ца, при­сло­нен­ная верх­ним кон­цом к пле­чу Бо­го­ма­те­ри — зна­ме­ние то­го, что Она воз­ве­ла че­ло­ве­че­ство от зем­ли на Небо. Пи­шут ино­гда еще вра­та и жезл — сим­вол Спа­си­те­ля, на­зы­ва­е­мо­го в цер­ков­ных пес­нях «жез­лом от кор­ня Ие­се­е­ва».

Тропарь Божией Матери пред иконой Ее Неопалимая Купина глас 4

Явление иконы Пресвятой Богородицы во граде Казани (1579 г.)

1 ок­тяб­ря 1552 го­да, в празд­ник По­кро­ва Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, но­чью, Иоанн IV, пред­во­ди­тель рус­ских во­и­нов, го­то­вив­ших­ся к ре­ши­тель­но­му штур­му та­тар­ской Ка­за­ни, вдруг услы­шал бла­го­вест мос­ков­ских ко­ло­ко­лов. Царь по­нял, что это – зна­ме­ние ми­ло­сти Бо­жи­ей: по мо­лит­вам Взбран­ной Во­е­во­ды Гос­подь вос­хо­тел об­ра­тить к Се­бе на­род ка­зан­ский.

По­ко­ре­ни­ем Ка­за­ни под по­кро­вом Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы бы­ло за­вер­ше­но де­ло, на­ча­тое в 1164 го­ду свя­тым кня­зем Ан­дре­ем Бо­го­люб­ским († 1174; па­мять 4 июля). Вол­га – глав­ный вод­ный путь стра­ны – ста­ла рус­ской ре­кой. Из та­тар­ско­го пле­на бы­ло осво­бож­де­но 60 000 рус­ских лю­дей. На­ча­лось про­све­ще­ние та­тар све­том Еван­гель­ской ис­ти­ны. Яви­лись пер­вые му­че­ни­ки – свя­тые Петр и Сте­фан (па­мять 24 мар­та). Но­во­учре­жден­ная Ка­зан­ская епар­хия во­шла в со­став Рус­ской Церк­ви и вско­ре про­си­я­ла сво­и­ми ар­хи­епи­ско­па­ми: свя­ти­те­лем Гу­ри­ем († 1563; па­мять 5 де­каб­ря) и свя­ти­те­лем Гер­ма­ном († 1567; па­мять 6 но­яб­ря).

Но осо­бен­но спо­соб­ство­ва­ло воз­вы­ше­нию Пра­во­сла­вия сре­ди волж­ских ма­го­ме­тан яв­ле­ние в го­ро­де Ка­за­ни 8 июля 1579 го­да чу­до­твор­ной ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри.

Труд­но шло де­ло про­по­ве­ди Еван­ге­лия в по­ко­рен­ном цар­стве сре­ди за­ко­ре­не­лых му­суль­ман и языч­ни­ков. Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца, по­кро­ви­тель­ни­ца про­по­вед­ни­ков Сло­ва Бо­жия, еще в зем­ной Сво­ей жиз­ни раз­де­ляв­шая со свя­ты­ми Апо­сто­ла­ми бла­го­вест­ни­че­ские тру­ды, ви­дя ста­ра­ния рус­ских мис­си­о­не­ров, не за­мед­ли­ла по­слать им Небес­ную по­мощь, явив Свою чу­до­твор­ную ико­ну.

28 июня 1579 го­да страш­ный по­жар, на­чав­ший­ся око­ло церк­ви свя­ти­те­ля Ни­ко­лая Туль­ско­го, ис­тре­бил часть го­ро­да и об­ра­тил в пе­пел по­ло­ви­ну Ка­зан­ско­го Крем­ля. Зло­рад­ство­ва­ли по­клон­ни­ки Ма­го­ме­та, ду­мая, что Бог про­гне­вал­ся на хри­сти­ан. «Ве­ра Хри­сто­ва, – го­во­рит ле­то­пи­сец, – сде­ла­лась прит­чею и по­ру­га­ни­ем». Но по­жар в Ка­за­ни явил­ся пред­зна­ме­но­ва­ни­ем окон­ча­тель­но­го па­де­ния ис­ла­ма и утвер­жде­ния Пра­во­сла­вия на всей зла­то­ор­дын­ской зем­ле, бу­ду­щем Во­сто­ке Рус­ско­го го­су­дар­ства.

Го­род вско­ре на­чал вста­вать из ру­ин. Вме­сте с дру­ги­ми по­го­рель­ца­ми, неда­ле­ко от ме­ста на­ча­ла по­жа­ра стро­ил дом стре­лец Да­ни­ил Ону­чин. Его де­вя­ти­лет­ней до­че­ри Мат­роне яви­лась в сон­ном ви­де­нии Бо­жия Ма­терь и по­ве­ле­ла до­стать Ее ико­ну, за­ры­тую в зем­ле еще при гос­под­стве му­суль­ман тай­ны­ми ис­по­вед­ни­ка­ми Пра­во­сла­вия. На сло­ва де­воч­ки не об­ра­ти­ли вни­ма­ния. Три­жды яв­ля­лась Бо­го­ро­ди­ца и ука­зы­ва­ла ме­сто, где укры­та чу­до­твор­ная ико­на. На­ко­нец, Мат­ро­на со сво­ей ма­те­рью ста­ли рыть в ука­зан­ном ме­сте и об­ре­ли свя­тую ико­ну. На ме­сто чу­дес­но­го об­ре­те­ния при­был во гла­ве ду­хо­вен­ства ар­хи­епи­скоп Иере­мия и пе­ре­нес свя­той об­раз в близ­рас­по­ло­жен­ный храм во имя свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, от­ку­да, по­сле мо­леб­на, пе­ре­нес­ли его с Крест­ным хо­дом в Бла­го­ве­щен­ский со­бор – пер­вый пра­во­слав­ный храм го­ро­да Ка­за­ни, воз­двиг­ну­тый Иоан­ном Гроз­ным. Во вре­мя ше­ствия по­лу­чи­ли ис­це­ле­ние два слеп­ца – Иосиф и Ни­ки­та.

Спи­сок с ико­ны, яв­лен­ной в Ка­за­ни, из­ло­же­ние об­сто­я­тельств ее об­ре­те­ния и опи­са­ние чу­дес бы­ли по­сла­ны в 1579 го­ду в Моск­ву. Царь Иоанн Гроз­ный по­ве­лел устро­ить на ме­сте яв­ле­ния храм в честь Ка­зан­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри, где и по­ме­сти­ли свя­тую ико­ну, и ос­но­вать жен­ский мо­на­стырь. Мат­ро­на и ее мать, по­слу­жив­шие об­ре­те­нию свя­ты­ни, при­ня­ли по­стриг в этой оби­те­ли.

В Ни­коль­ском хра­ме, где был со­вер­шен пер­вый мо­ле­бен пред Ка­зан­ской ико­ной, был в то вре­мя свя­щен­ни­ком бу­ду­щий Пат­ри­арх Ер­мо­ген, свя­ти­тель Мос­ков­ский († 1612; па­мять 17 фев­ра­ля). Через пят­на­дцать лет, в 1594 го­ду, уже бу­дучи мит­ро­по­ли­том Ка­зан­ским, он со­ста­вил ска­за­ние о свя­щен­ных со­бы­ти­ях, оче­вид­цем и участ­ни­ком ко­то­рых был: «По­весть и чу­де­са Пре­чи­стая Бо­го­ро­ди­цы чест­но­го, слав­но­го Ея яв­ле­ния об­ра­за, иже в Ка­за­ни». С боль­шой фак­ти­че­ской точ­но­стью опи­са­ны в по­ве­сти мно­гие слу­чаи ис­це­ле­ния, со­вер­шив­ши­е­ся от чу­до­твор­ной ико­ны по мо­лит­вам ве­ру­ю­щих. Ру­ко­пись «По­ве­сти» – ав­то­граф Свя­тей­ше­го Пат­ри­ар­ха Ер­мо­ге­на – це­ли­ком вос­про­из­ве­де­на в фак­си­миль­ном из­да­нии: Ска­за­ние о чу­до­твор­ной Ка­зан­ской иконе Пре­свя­тыя Бо­го­ро­ди­цы. С пре­ди­сло­ви­ем А. И. Со­болев­ско­го, М., 1912.

Неболь­шая ико­на, об­ре­тен­ная де­воч­кой Мат­ро­ной на недав­но при­со­еди­нен­ной ино­род­че­ской окра­ине Рос­сий­ско­го цар­ства, ста­ла вско­ре все­на­род­ной свя­ты­ней, зна­ме­ни­ем Небес­но­го по­кро­ва Бо­жи­ей Ма­те­ри, яв­лен­но­го всей Рус­ской Церк­ви, ибо ду­ша пра­во­слав­но­го на­ро­да чув­ство­ва­ла осо­бое уча­стие Пре­чи­стой Вла­ды­чи­цы в ис­то­ри­че­ских судь­бах Ро­ди­ны. Не слу­чай­но Ка­зан­ский об­раз яв­ля­ет­ся спис­ком с древ­ней Влахерн­ской ико­ны (празд­но­ва­ние 7 июля) и от­но­сит­ся по ико­но­гра­фи­че­ско­му ти­пу к ико­нам, име­ну­е­мым Оди­гит­рия-Пу­те­во­ди­тель­ни­ца. Мно­го раз «Ма­туш­ка Ка­зан­ская» ука­зы­ва­ла путь к по­бе­де рус­ским пра­во­слав­ным во­и­нам в ис­пол­не­нии их свя­щен­но­го дол­га пе­ред Бо­гом и Ро­ди­ной.

В год яв­ле­ния ее в Ка­за­ни (по дру­гим ис­точ­ни­кам дву­мя го­да­ми поз­же) на­чал­ся зна­ме­ни­тый по­ход «за Ка­зань» (за Ураль­ские го­ры) бла­жен­но­го Гер­ма­на, ка­за­чье­го ата­ма­на Ер­ма­ка Ти­мо­фе­е­ви­ча По­воль­ско­го († 1584), увен­чав­ший­ся при­со­еди­не­ни­ем Си­би­ри. Бла­го­дат­ной энер­гии, из­лу­чен­ной чу­до­твор­ным об­ра­зом, бы­ло до­ста­точ­но, чтобы за несколь­ко де­сят­ков лет рус­ские зем­ле­про­ход­цы-мис­си­о­не­ры про­шли на во­сток, «встречь солн­ца» мно­гие ты­ся­чи ки­ло­мет­ров и в празд­ник По­кро­ва в 1639 го­ду вы­шли в пер­вое пла­ва­ние по Ти­хо­му оке­а­ну, бла­го­вест­вуя спа­се­ние окрест­ным на­ро­дам.

В со­бо­ре Ка­зан­ско­го де­ви­чье­го мо­на­сты­ря ико­на на­хо­ди­лась до на­ча­ла ХХ в., а в 1904 г. Рос­сию по­тряс­ло из­ве­стие о по­хи­ще­нии свя­ты­ни. Свя­то­тат­ствен­ное со­бы­тие про­изо­шло в ночь с 28 на 29 июня 1904 г.

К яв­лен­ной иконе име­лось несколь­ко риз. Празд­нич­ная на­де­ва­лась на Рож­де­ство Хри­сто­во, Пас­ху и в дни празд­но­ва­ния Ка­зан­ской ико­ны, буд­нич­ная, или по­все­днев­ная, – в осталь­ные дни. Празд­нич­ная ри­за бы­ла зо­ло­тая. На нее на­де­ва­лась дру­гая ри­за, ни­зан­ная круп­ным жем­чу­гом, брил­ли­ан­та­ми, изу­мру­да­ми, яхон­та­ми и др. дра­го­цен­ны­ми кам­ня­ми. Буд­нич­ная, не ме­нее дра­го­цен­ная, мос­ков­ской ра­бо­ты, сплошь ни­зан­ная жем­чу­гом, име­ла зо­ло­тые вен­цы с брил­ли­ан­то­вы­ми ро­за­ми, мно­же­ством дру­гих укра­ше­ний и дра­го­цен­ных кам­ней. А в 1767 го­ду им­пе­ра­три­ца Ека­те­ри­на II при­ло­жи­ла к иконе еще и брил­ли­ан­то­вую ко­ро­ну. Ви­ди­мо имен­но из-за та­ко­го оби­лия дра­го­цен­но­стей яв­лен­ная Ка­зан­ская ико­на бы­ла по­хи­ще­на из Ка­зан­ско­го де­ви­чье­го мо­на­сты­ря шай­кой 28-лет­не­го Вар­фо­ло­мея Сто­я­на. Во­ры вско­ре бы­ли пой­ма­ны, и в но­яб­ре 1904 го­да в Ка­за­ни со­сто­ял­ся су­деб­ный про­цесс. Од­на­ко, что ста­ло с чу­до­твор­ной ико­ной, в хо­де след­ствия окон­ча­тель­но вы­яс­нить не уда­лось. На су­де бы­ло вы­ска­за­но мне­ние, что ико­на бы­ла со­жже­на, так как на квар­ти­ре Сто­я­на в пе­чи бы­ли най­де­ны об­го­рев­шие остат­ки икон. Мать со­жи­тель­ни­цы Сто­я­на Ку­че­ро­вой, по­ка­за­ла на су­де, что обе ико­ны бы­ли по­руб­ле­ны и со­жже­ны Сто­я­ном. Сам же Сто­ян от­ри­цал уча­стие и в кра­же, и в уни­что­же­нии ико­ны, со­зна­ва­ясь лишь в по­куп­ке кра­де­ных дра­го­цен­но­стей. Сто­ян и его по­дель­ник Ко­мов бы­ли при­го­во­ре­ны к ли­ше­нию всех прав, иму­ще­ства и к ссыл­ке на ка­торж­ные ра­бо­ты на 12 и 10 лет со­от­вет­ствен­но.

По­те­ря пер­во­на­чаль­но­го об­ра­за не ума­ля­ет бла­го­дат­ной си­лы все­го мно­же­ства спис­ков с Ка­зан­ской ико­ны, через ко­то­рые Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца по­мо­га­ет нам Сво­им хо­да­тай­ством пе­ред Сво­им Сы­ном по пло­ти, а по ипо­ста­си Сы­ном Бо­жи­им, Гос­по­дом на­шим Иису­сом Хри­стом.

В мно­го­чис­лен­ных чу­до­твор­ных спис­ках с Ка­зан­ской ико­ны про­слав­ля­ет­ся на Ру­си Пре­чи­стая Бо­го­ро­ди­ца, По­кро­ви­тель­ни­ца пра­во­слав­но­го рус­ско­го на­ро­да. Из мно­же­ства икон Бо­го­ро­ди­цы, по­чи­та­е­мых в Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви, ни од­на не рас­про­стра­не­на в та­ком чис­ле, как Ка­зан­ская. Всей Пра­во­слав­ной Русью она свя­то чтит­ся, к ней ча­ще все­го об­ра­ща­ют взо­ры в бе­дах и бо­лез­нях, взы­вая: «За­ступ­ни­це усерд­ная, Ма­ти Гос­по­да Выш­ня­го, за всех мо­ли­ши Сы­на Тво­е­го Хри­ста Бо­га на­ше­го… всем по­лез­ная да­руй и вся спа­си, Бо­го­ро­ди­це Де­во, Ты бо еси Бо­же­ствен­ный по­кров ра­бом Тво­им».

Бла­го­дат­ным осе­не­ни­ем рас­по­ло­жи­лись ико­ны Пре­чи­стой Бо­го­ро­ди­цы по ли­цу на­шей От­чиз­ны, во­ис­ти­ну об­ра­зуя Небес­ный по­кров. Ее неустан­ным хо­да­тай­ством нис­по­слан­ный Бо­же­ствен­ным Сы­ном, при­нес­шим Се­бя в жерт­ву для спа­се­ния че­ло­ве­че­ства. Древ­ний Вла­ди­мир­ский свя­той об­раз Бо­го­ро­ди­цы хра­нит и бла­го­слов­ля­ет на­ши се­вер­ные пре­де­лы, Смо­лен­ская и По­ча­ев­ская ико­ны ограж­да­ют за­пад, а на во­сток, до края зем­ли си­я­ет лу­ча­ми неиз­быв­ной бла­го­да­ти чу­до­твор­ный Ка­зан­ский об­раз Пре­чи­стой на­шей Ма­те­ри.

Тропарь Божией Матери пред иконой Ее Казанской глас 4

В пер­вой по­ло­вине X ве­ка в Ца­рь­гра­де жил ве­ли­кий по­движ­ник Ан­дрей Юро­ди­вый, спо­доб­ляв­ший­ся чуд­ных ду­хов­ных ви­де­ний и ве­ли­ких от­кро­ве­ний.

Од­на­жды он при­шел в зна­ме­ни­тый Влахерн­ский храм, где хра­ни­лась ри­за Бо­го­ма­те­ри с Ее омо­фо­ром и ча­стью по­я­са.

Омо­фор — это по­кры­ва­ло, ко­то­рым иудей­ские жен­щи­ны по­кры­ва­ли го­ло­ву и ко­то­рое спус­ка­лось до ног.

Бла­жен­ный Ан­дрей при­шел в храм от­сто­ять все­нощ­ную. Его со­про­вож­дал юный по­чи­та­тель его Епи­фа­ний, быв­ший впо­след­ствии, с име­нем По­ли­евк­та, пат­ри­ар­хом Кон­стан­ти­но­поль­ским. Бла­жен­ный Ан­дрей обык­но­вен­но по­дол­гу оста­вал­ся в церк­вях и по­сле окон­ча­ния служ­бы. На этот же раз все­нощ­ное бде­ние про­дол­жа­лось дол­го. В чет­вер­том ча­су но­чи Епи­фа­ний уви­дал Пре­свя­тую Бо­го­ро­ди­цу, иду­щую от цар­ских врат в ве­ли­кой сла­ве. Ее под­дер­жи­ва­ли Иоанн Кре­сти­тель и апо­стол Иоанн Бо­го­слов. Окру­жа­ло Пре­свя­тую Бо­го­ро­ди­цу мно­же­ство свя­тых в бе­лых и си­я­ю­щих одеж­дах, и все они пе­ли ду­хов­ные гим­ны. Пре­свя­тая Вла­ды­чи­ца при­бли­зи­лась к ам­во­ну.

Ду­мая, не есть ли это ви­де­ние ис­ку­ше­ние для него, бла­жен­ный Ан­дрей спро­сил Епи­фа­ния:

— Ви­дишь ли Гос­по­жу и Ца­ри­цу ми­ра?

— Ви­жу и ужа­са­юсь, — от­ве­чал Епи­фа­ний. Меж­ду тем Пре­чи­стая Бо­го­ро­ди­ца пре­кло­ни­ла ко­ле­на и дол­го мо­ли­лась, и сле­зы сте­ка­ли по ла­ни­там Ее. Бо­го­ма­терь про­шла в ал­тарь и дол­го еще там мо­ли­лась за на­род. За­тем Она вы­шла от­ту­да, сня­ла быв­шее на Ней го­лов­ное по­кры­ва­ло и, тор­же­ствен­но дер­жа его в ру­ках, рас­про­стер­ла над все­ми мо­ля­щи­ми­ся, как бы по­кры­вая им их. За всем этим сле­ди­ли св. Ан­дрей и Епи­фа­ний, по­ка ви­де­ние не ис­чез­ло. Ан­дрей пе­ре­дал о нем на­ро­ду, и рас­сказ его про­из­вел силь­ное впе­чат­ле­ние.

В Гре­ции празд­ник По­кро­ва не по­лу­чил по­все­мест­но­го рас­про­стра­не­ния. Это мож­но объ­яс­нить сму­та­ми, вол­но­вав­ши­ми в то вре­мя им­пе­ра­тор­ский и пат­ри­ар­ший пре­сто­лы. В гре­че­ских свят­цах празд­ник По­кро­ва да­же не упо­ми­на­ет­ся.

Но рус­ская ду­ша, чту­щая Бо­го­ма­терь, бы­ла уми­ле­на и по­ра­же­на этим со­бы­ти­ем, в ко­то­ром так яр­ко вы­ра­зи­лось мо­лит­вен­ное пред­ста­тель­ство Вла­ды­чи­цы Небес­ной за лю­дей. В од­ном древ­нем сла­вян­ском Про­ло­ге ка­кой-то князь или епи­скоп пи­шет: «Егда слы­шах, по­мыш­лях: ка­ко страш­ное и ми­ло­серд­ное ви­де­ние и па­че на­де­я­ния и за­ступ­ле­ния на­ше­го бысть без празд­не­ства… Вос­хо­тех, да не без празд­ни­ка оста­нет­ся св. По­кров Твой, Пре­б­ла­гая»! Уста­нов­ле­ние празд­ни­ка в Рос­сии до­ка­зы­ва­ет­ся и сло­ва­ми цер­ков­ной пес­ни на празд­ник По­кро­ва, в ко­то­рой ука­зы­ва­ет­ся как на об­сто­я­тель­ства ви­де­ния во Влахерн­ском хра­ме, так и на по­чи­та­ние это­го со­бы­тия рус­ски­ми: «Вла­ды­чи­це, с чест­ны­ми и слав­ны­ми про­ро­ки, с вер­хов­ны­ми апо­сто­лы, и со свя­щен­но-му­че­ни­ки, и со ар­хи­ереи за ны греш­ныя Бо­гу по­мо­ли­ся, Тво­е­го По­кро­ва празд­ник в Рос­сий­стей зем­ли про­слав­ль­шия».

В кон­це XIV ве­ка был в Ца­рь­гра­де рус­ский дьяк Алек­сандр, ко­то­рый ви­дел во Влахерн­ской церк­ви ико­ну Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, «Юж ви­де свя­тый Ан­дрей на воз­ду­се, за мир мо­ля­щу­ю­ся».

В Рос­сии как празд­ник По­кро­ва Бо­го­ма­те­ри, так и ико­на По­кро­ва — тро­га­тель­ный сим­вол неустан­но­го пред­ста­тель­ства Вла­ды­чи­цы за род люд­ской — при­шлись осо­бен­но по серд­цу. Празд­ник По­кро­ва, не бу­дучи дву­на­де­ся­тым, че­ству­ет­ся в на­род­ном бы­ту не ме­нее дву­на­де­ся­тых.

Тропарь Покрова Пресвятой Богородицы глас 4

Введение во храм Пресвятой Богородицы совершилось, по сохраненным Преданием рассказам, следующим образом. Родители Девы Марии, праведные Иоаким и Анна, молясь о разрешении неплодства, дали обет, если родится дитя, посвятить его на служение Богу.

Когда Пресвятой Деве исполнилось три года, святые родители решили выполнить свое обещание. Собрав родственников и знакомых, одев Пречистую Марию в лучшие одежды, с пением священных песней, с зажженными свечами в руках привели ее в Иерусалимский храм. Там встретил отроковицу первосвященник со множеством священников. В храм вела лестница в пятнадцать высоких ступеней. Младенец Мария, казалось, не могла бы Сама взойти по этой лестнице. Но как только Ее поставили на первую ступень, укрепляемая силой Божией, Она быстро преодолела остальные ступени и взошла на верхнюю. Затем первосвященник, по внушению свыше, ввел Пресвятую Деву в Святое святых, куда из всех людей только раз в году входил первосвященник с очистительной жертвенной кровью. Все присутствовавшие в храме дивились необыкновенному событию.

Праведные Иоаким и Анна, вручив Дитя воле Отца Небесного, возвратились домой. Преблагословенная Мария осталась в помещении для девственниц, находившемся при храме. Вокруг храма, по свидетельству Священного Писания (Исх. 38; 1 Цар. 1, 28; Лк. 2, 37) и историка Иосифа Флавия, имелось много жилых помещений, в которых пребывали посвященные на служение Богу.

Глубокой тайной покрыта земная жизнь Пресвятой Богородицы от младенчества до вознесения на небо. Сокровенна была и Ее жизнь в Иерусалимском храме. «Если бы кто спросил меня, — говорил блаженный Иероним, — как проводила время юности Пресвятая Дева, — я ответил бы: то известно Самому Богу и Архангелу Гавриилу, неотступному хранителю Ее».

Но в Церковном предании сохранились сведения, что во время пребывания Пречистой Девы в Иерусалимском храме она воспитывалась в обществе благочестивых дев, прилежно читала Священное Писание, занималась рукоделием, постоянно молилась и возрастала в любви к Богу. В воспоминание Введения Пресвятой Богородицы в Иерусалимский храм Святая Церковь с древних времен установила торжественное празднество. Указания на совершение праздника в первые века христианства находятся в преданиях палестинских христиан, где говорится о том, что святая царица Елена построила храм в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы.

В IV веке упоминание об этом празднике есть у святителя Григория Нисского. В VIII веке проповеди в день Введения произносили святители Герман и Тарасий, Константинопольские патриархи.

Праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы — предвозвестие благоволения Божия к человеческому роду, проповедь спасения, обетование Христова пришествия.

Тропарь, глас 4:

Днесь благоволения Божия предображение, и человеков спасения проповедание, в храме Божии ясно Дева является, и Христа всем предвозвещает. Той и мы велегласно возопиим: радуйся смотрения Зиждителева исполнение.

Кондак праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы

Пречистый храм Спасов, многоценный чертог и Дева, священное сокровище славы Божия, днесь вводится в дом Господень,
благодать совводящи, Яже в Дусе Божественном, Юже воспевают Ангели Божии: Сия есть селение Небесное.

Величание праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы

Величаем Тя, Пресвятая Дево, Богоизбранная Отроковице, и чтим еже в храм Господень вхождение Твое.

Молитва на Введение во Храм Пресвятой Богородицы

О, Пресвятая Дево, Царица Небеси и земли, прежде век избранная Невесто Божия, в последняя же времена пришедшая в храм законный на обручение Жениху Небесному! Ты оставила еси люди Твоя и дом отца Твоего, во еже принести Себе в жертву чистую и непорочную Богови, и первая дала еси обет всегдашняго девства. Даруй же и нам соблюдати себе в целомудрии и чистоте и в страхе Божием во вся дни живота нашего, да будем храмы Духа Святаго, наипаче помози всем в подражание Твое во обителех живущим
и обручившим себе на служение Богови в чистоте девства провождати житие свое и от юности нести иго Христово благое и легкое, свято храняще обеты своя. Ты провела еси, Всечистая, вся дни юности Твоея во храме Господнем вдали от соблазнов мира сего,
в присном бодрствовании молитвенном и во всяком воздержании душевном же и телеснем, помози и нам отражати вся искушения вражеския от плоти, мира и диавола находящих на ны от юности нашея, и побеждати оныя молитвою и постом. Ты во храме Господнем со Ангелы пребывающи, украсилася еси всеми добродетельми, наипаче же смирением, чистотою и любовию и достойно воспиталася еси, да готова будеши вместити плотию Невместимое Слово Божие. Сподоби же и нам, одержимым гордостию, невоздержанием и леностию, облещися во всякое совершенство духовное, да уготовает кийждо от нас с помощию Твоею
одеяние брачное души своея и елей доброделания, да не нази и неготови явимся во сретение Безсмертному Жениху нашему и Сыну Твоему, Христу Спасителю и Богу нашему, но да приимет ны с мудрыми девами во обители райския, идеже со всеми святыми сподоби нас выну славити и прославляти всесвятое имя Отца и Сына и Святаго Духа и Твое милостивое заступление всегда,
ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Молитва в праздник Введения во Храм Пресвятой Богородицы

К кому возопию, Владычице, к кому прибегну в горести моей, аще не к Тебе, Царице Небесная? Кто плач мой услышит и воздыхание приимет, аще не Ты, Пренепорочная, Надежда христиан и Прибежище нам, грешным? Кто паче Тебе в несчастиях защитит? Услыши стенание мое и приклони ухо Твое ко мне, Владычице и Мати Бога моего! Не презри ищущаго Твоея помощи и не отрини мене грешнаго, Царице Небесная! Научи мене исполняти волю Сына Твоего и даруй желание всегда следовати Его святым заповедям. За мой ропот в болезнех, трудах и несчастиях не отступи от мене, но пребуди Материю и Покровительницею мене малодушнаго. Царице моя Преблагая, Заступнице Усердная! Твоим ходатайством прегрешения моя покрый, от видимых и невидимых врагов защити, сердца враждующих против мене смягчи и Христовою любовию согрей их. Мне же немощному даруй Твою всесильную помощь победита моя греховныя привычки, дабы, очищенный покаянием и последующею добродетельною жизнию, в общении со Святою Церковию провел остальныя дни земнаго странствия. Предстани мне, Надеждо всех христиан, в час кончины моея и подкрепи мою веру в смертный тяжкий час. Вознеси за мене, многопрегрешающаго в жизни сей, Твоя всесильныя молитвы по отшествии моем, да оправдает мене Господь и соделает причастником Его безконечных радостей. Аминь.

Вла­ди­мир­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри на­пи­са­на Еван­ге­ли­стом Лу­кой на дос­ке от сто­ла, за ко­то­рым тра­пе­зо­вал Спа­си­тель с Пре­чи­стой Ма­те­рью и пра­вед­ным Иоси­фом. Бо­жия Ма­терь, уви­дев этот об­раз, про­из­нес­ла: «От­ныне убла­жат Ме­ня все ро­ды. Бла­го­дать Рожд­ше­го­ся от Ме­ня и Моя с этой ико­ной да бу­дет».

В 1131 го­ду ико­на бы­ла при­сла­на на Русь из Кон­стан­ти­но­по­ля свя­то­му кня­зю Мсти­сла­ву († 1132, па­мять 15 ап­ре­ля) и бы­ла по­став­ле­на в Де­ви­чьем мо­на­сты­ре Вы­ш­го­ро­да – древ­не­го удель­но­го го­ро­да свя­той рав­ноап­о­столь­ной ве­ли­кой кня­ги­ни Оль­ги.

Сын Юрия Дол­го­ру­ко­го свя­той Ан­дрей Бо­го­люб­ский в 1155 го­ду при­нес ико­ну во Вла­ди­мир и по­ме­стил в воз­двиг­ну­том им зна­ме­ни­том Успен­ском со­бо­ре. С то­го вре­ме­ни ико­на по­лу­чи­ла име­но­ва­ние Вла­ди­мир­ской. В 1395 го­ду ико­ну впер­вые при­нес­ли в Моск­ву. Так бла­го­сло­ве­ни­ем Бо­жи­ей Ма­те­ри скре­пи­лись ду­хов­ные узы Ви­зан­тии и Ру­си – через Ки­ев, Вла­ди­мир и Моск­ву.

Вла­ди­мир­ской иконе Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы празд­но­ва­ние бы­ва­ет несколь­ко раз в го­ду (21 мая, 23 июня, 26 ав­гу­ста). Наи­бо­лее тор­же­ствен­ное празд­но­ва­ние со­вер­ша­ет­ся 26 ав­гу­ста, уста­нов­лен­ное в честь сре­те­ния Вла­ди­мир­ской ико­ны при пе­ре­не­се­нии ее из Вла­ди­ми­ра в Моск­ву. В 1395 го­ду страш­ный за­во­е­ва­тель хан Та­мер­лан (Те­мир-Ак­сак) до­стиг пре­де­лов ря­зан­ских, взял го­род Елец и, на­прав­ля­ясь к Москве, при­бли­зил­ся к бе­ре­гам До­на. Ве­ли­кий князь Ва­си­лий Ди­мит­ри­е­вич вы­шел с вой­ском к Ко­ломне и оста­но­вил­ся на бе­ре­гу Оки. Он мо­лил­ся свя­ти­те­лям Мос­ков­ским и пре­по­доб­но­му Сер­гию о из­бав­ле­нии Оте­че­ства и на­пи­сал мит­ро­по­ли­ту Мос­ков­ско­му, свя­ти­те­лю Ки­при­а­ну (па­мять 16 сен­тяб­ря), чтобы на­сту­пив­ший Успен­ский пост был по­свя­щен усерд­ным мо­лит­вам о по­ми­ло­ва­нии и по­ка­я­нию. Во Вла­ди­мир, где на­хо­ди­лась про­слав­лен­ная чу­до­твор­ная ико­на, бы­ло по­сла­но ду­хо­вен­ство. По­сле ли­тур­гии и мо­леб­на в празд­ник Успе­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы ду­хо­вен­ство при­ня­ло ико­ну и с крест­ным хо­дом по­нес­ло ее к Москве. Бес­чис­лен­ное мно­же­ство на­ро­да по обе­им сто­ро­нам до­ро­ги, стоя на ко­ле­нях, мо­ли­ло: «Ма­терь Бо­жия, спа­си зем­лю Рус­скую!» В тот са­мый час, ко­гда жи­те­ли Моск­вы встре­ча­ли ико­ну на Куч­ко­вом по­ле, Та­мер­лан дре­мал в сво­ем шат­ре. Вдруг он уви­дел во сне ве­ли­кую го­ру, с вер­ши­ны ко­то­рой к нему шли свя­ти­те­ли с зо­ло­ты­ми жез­ла­ми, а над ни­ми в лу­че­зар­ном си­я­нии яви­лась Ве­ли­ча­вая Же­на. Она по­ве­ле­ла ему оста­вить пре­де­лы Рос­сии. Проснув­шись в тре­пе­те, Та­мер­лан спро­сил о зна­че­нии ви­де­ния. Зна­ю­щие от­ве­ти­ли, что си­я­ю­щая Же­на есть Ма­терь Бо­жия, ве­ли­кая За­щит­ни­ца хри­сти­ан. То­гда Та­мер­лан дал при­каз пол­кам ид­ти об­рат­но. В па­мять чу­дес­но­го из­бав­ле­ния Рус­ской зем­ли от Та­мер­ла­на на Куч­ко­вом по­ле, где бы­ла встре­че­на ико­на, по­стро­и­ли Сре­тен­ский мо­на­стырь, а на 26 ав­гу­ста бы­ло уста­нов­ле­но все­рос­сий­ское празд­но­ва­ние в честь сре­те­ния Вла­ди­мир­ской ико­ны Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы.

Пред Вла­ди­мир­ской ико­ной Ма­те­ри Бо­жи­ей свер­ши­лись важ­ней­шие со­бы­тия рус­ской цер­ков­ной ис­то­рии: из­бра­ние и по­став­ле­ние свя­ти­те­ля Ио­ны – Пред­сто­я­те­ля Ав­то­ке­фаль­ной Рус­ской Церк­ви (1448 г.), свя­ти­те­ля Иова – пер­во­го Пат­ри­ар­ха Мос­ков­ско­го и всея Ру­си (1589 г.), Свя­тей­ше­го Пат­ри­ар­ха Ти­хо­на (1917 г.). В день празд­но­ва­ния в честь Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри со­вер­ше­на ин­тро­ни­за­ция Свя­тей­ше­го Пат­ри­ар­ха Мос­ков­ско­го и всея Ру­си Пи­ме­на – 21 мая/3 июня 1971 г.

Ис­то­ри­че­ские дни 21 мая, 23 июня и 26 ав­гу­ста(ст.стиль), свя­зан­ные с этой свя­той ико­ной, ста­ли па­мят­ны­ми дня­ми Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви.

Празд­не­ство Бо­жи­ей Ма­те­ри в честь Ее свя­той ико­ны Вла­ди­мир­ской со­вер­ша­ет­ся в бла­го­да­ре­ние за из­бав­ле­ние Моск­вы от на­ше­ствия ха­на Ах­ма­та. В 1480 го­ду при ве­ли­ком кня­зе Иоанне III Ва­си­лье­ви­че (1462–1505) хан Зо­ло­той Ор­ды Ах­мат с гро­мад­ны­ми пол­чи­ща­ми по­до­шел уже к ре­ке Уг­ре, ко­то­рую на­зы­ва­ют «по­я­сом Бо­го­ма­те­ри», охра­ня­ю­щим Мос­ков­ские вла­де­ния. Це­лый день вой­ска ха­на и Мос­ков­ско­го кня­зя сто­я­ли друг про­тив дру­га, не при­сту­пая к ре­ши­тель­ным дей­стви­ям – «сто­я­ние на Уг­ре». Вся Москва мо­ли­лась сво­ей За­ступ­ни­це Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це о спа­се­нии пра­во­слав­ной сто­ли­цы. Мит­ро­по­лит Ге­рон­тий (1473–1489) и ду­хов­ник кня­зя, ар­хи­епи­скоп Ро­стов­ский Вас­си­ан, мо­лит­вой, бла­го­сло­ве­ни­ем и со­ве­том под­креп­ля­ли рус­ские вой­ска. Мит­ро­по­лит пи­сал кня­зю со­бор­ное по­сла­ние, в ко­то­ром при­зы­вал его му­же­ствен­но сто­ять про­тив вра­га, упо­вая на по­мощь Ма­те­ри Бо­жи­ей.

Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца за­сту­пи­лась за Зем­лю рус­скую. Князь при­ка­зал сво­им вой­скам от­сту­пать от Уг­ры, же­лая до­ждать­ся пе­ре­хо­да та­тар, вра­ги же ре­ши­ли, что рус­ские за­ма­ни­ва­ют их в за­са­ду, и то­же ста­ли от­сту­пать, сна­ча­ла мед­лен­но, а но­чью по­бе­жа­ли, го­ни­мые стра­хом. В бла­го­дар­ность за осво­бож­де­ние Рос­сии от та­тар и был уста­нов­лен празд­ник в честь Бо­жи­ей Ма­те­ри.

Празд­не­ство Вла­ди­мир­ской иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри уста­нов­ле­но в па­мять спа­се­ния Моск­вы в 1521 го­ду от на­ше­ствия та­тар под пред­во­ди­тель­ством ха­на Мах­мет-Ги­рея. Та­тар­ские пол­чи­ща при­бли­жа­лись к Москве, пре­да­вая ог­ню и раз­ру­ше­нию рус­ские го­ро­да и се­ле­ния, ис­треб­ляя их жи­те­лей. Ве­ли­кий князь Ва­си­лий со­би­рал вой­ско про­тив та­тар, а Мос­ков­ский мит­ро­по­лит Вар­ла­ам вме­сте с жи­те­ля­ми Моск­вы усерд­но мо­лил­ся об из­бав­ле­нии от ги­бе­ли. В это гроз­ное вре­мя од­на бла­го­че­сти­вая сле­пая ино­ки­ня име­ла ви­де­ние: из Спас­ских во­рот Крем­ля вы­хо­ди­ли мос­ков­ские свя­ти­те­ли, по­ки­дая го­род и уно­ся с со­бой Вла­ди­мир­скую ико­ну Бо­жи­ей Ма­те­ри – глав­ную свя­тыю Моск­вы, – в на­ка­за­ние Бо­жие за гре­хи ее жи­те­лей. У Спас­ских во­рот свя­ти­те­лей встре­ти­ли пре­по­доб­ные Сер­гий Ра­до­неж­ский и Вар­ла­ам Ху­тын­ский, слез­но умо­ляя их не остав­лять Моск­вы. Все они вме­сте при­нес­ли Гос­по­ду пла­мен­ную мо­лит­ву о про­ще­нии со­гре­шив­ших и из­бав­ле­нии Моск­вы от вра­гов. По­сле этой мо­лит­вы свя­ти­те­ли воз­вра­ти­лись в Кремль и внес­ли об­рат­но Вла­ди­мир­скую свя­тую ико­ну. По­доб­ное же ви­де­ние бы­ло и мос­ков­ско­му свя­то­му, бла­жен­но­му Ва­си­лию, ко­то­ро­му бы­ло от­кры­то, что за­ступ­ле­ни­ем Бо­жи­ей Ма­те­ри и мо­лит­ва­ми свя­тых Москва бу­дет спа­се­на. Та­тар­ско­му ха­ну бы­ло ви­де­ние Бо­жи­ей Ма­те­ри, окру­жен­ной гроз­ным вой­ском, устре­мив­шим­ся на их пол­ки. Та­та­ры в стра­хе бе­жа­ли, сто­ли­ца Рус­ско­го го­су­дар­ства бы­ла спа­се­на.

Празд­но­ва­ние иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри Вла­ди­мир­ской со­вер­ша­ет­ся так­же 23 июня и 26 ав­гу­ста(ст.стиль).

Тропарь Божией Матери пред иконой Ее Владимирская глас 4

 

Ва­то­пед­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри на­хо­дит­ся в древ­нем Ва­то­пед­ском мо­на­сты­ре на Афоне, в хра­ме Бла­го­ве­ще­ния. На­зва­ние Ва­то­пед­ской она по­лу­чи­ла от то­го, что близ это­го мо­на­сты­ря упал в мо­ре с ко­раб­ля юный ца­ре­вич Ар­ка­дий и чуд­ным за­ступ­ле­ни­ем Бо­жи­ей Ма­те­ри был пе­ре­не­сен на бе­рег це­лым и невре­ди­мым. Здесь на­шли его сто­я­щим под ку­стом, неда­ле­ко от оби­те­ли. От это­го со­бы­тия и про­изо­шло на­зва­ние «ва­то­пед» («куст от­ро­ка»). Свя­той царь Фе­о­до­сий Ве­ли­кий в бла­го­дар­ность за чуд­ное из­бав­ле­ние сы­на укра­сил и щед­ро ода­рил Ва­то­пед­ский мо­на­стырь. На Ва­то­пед­ской иконе Бо­го­ма­терь изо­бра­же­на с ли­цом, об­ра­щен­ным к пра­во­му пле­чу, в па­мять то­го, что она в 807 го­ду, 21 ян­ва­ря, об­ра­ти­ла Свое ли­цо к игу­ме­ну мо­на­сты­ря, сто­яв­ше­му на мо­лит­ве близ свя­той ико­ны, и пре­ду­пре­ди­ла его о на­ме­ре­нии раз­бой­ни­ков огра­бить оби­тель.

Шай­ка раз­бой­ни­ков, ре­шив­ших огра­бить Ва­то­пед­ский мо­на­стырь, вы­са­див­шись в тем­но­те на бе­рег, укры­лась в окрест­но­стях мо­на­сты­ря, на­ме­ре­ва­ясь до­ждать­ся от­кры­тия во­рот оби­те­ли.

В то вре­мя, ко­гда раз­бой­ни­ки жда­ли от­кры­тия во­рот, за­кон­чи­лась утре­ня и бра­тия ста­ла рас­хо­дить­ся по ке­льям для вре­мен­но­го от­ды­ха. В церк­ви остал­ся один на­сто­я­тель мо­на­сты­ря. Вдруг от сто­я­щей вбли­зи ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри он услы­шал жен­ский го­лос, пре­ду­пре­жда­ю­щий об опас­но­сти, гро­зив­шей мо­на­сты­рю. Игу­мен устре­мил свой взор на ико­ну и уви­дел, что ли­ки Бо­го­ро­ди­цы и Бо­гом­ла­ден­ца из­ме­ни­лись. Ва­то­пед­ская ико­на Бо­жьей ма­те­ри бы­ла по­доб­на «Оди­гит­рии», на ко­то­рой Бо­гом­ла­де­нец все­гда изо­бра­жа­ет­ся с бла­го­слов­ля­ю­щей ру­кой.

И вот игу­мен ви­дит, как Иисус под­нял Свою ру­ку, за­граж­дая уста Бо­го­ро­ди­цы, со сло­ва­ми: «Нет, Мать Моя, не го­во­ри им это­го: пусть они на­ка­жут­ся за гре­хи свои». Но Бо­го­ро­ди­ца, укло­ня­ясь от Его ру­ки, дву­крат­но про­из­нес­ла те же сло­ва: «Не от­вер­зай­те се­го­дня врат оби­те­ли, а под­ни­ми­тесь на сте­ны мо­на­стыр­ские и раз­го­ни­те раз­бой­ни­ков».

По­ра­жён­ный игу­мен тот­час со­брал бра­тию. Все бы­ли изум­ле­ны из­ме­не­ни­ем очер­та­ния ико­ны Бо­жьей ма­те­ри. По­сле бла­годар­ствен­ной мо­лит­вы пе­ред свя­тым об­ра­зом во­оду­шев­лён­ные ино­ки под­ня­лись на мо­на­стыр­ские сте­ны и успеш­но от­ра­зи­ли на­па­де­ние раз­бой­ни­ков.

С тех пор Ва­то­пед­ская ико­на ста­ла на­зы­вать­ся «От­ра­да» или «Уте­ше­ние», так на этой иконе лик Бо­жи­ей Ма­те­ри яс­но вы­ра­жа­ет со­стра­да­тель­ную лю­бовь, взор Её ды­шит ми­ло­сер­ди­ем и кро­то­стью, а на устах по­ко­ит­ся ти­хая улыб­ка уте­ше­ния. Лик же Бо­гом­ла­ден­ца строг.

В па­мять это­го чу­дес­но­го со­бы­тия пе­ред чу­до­твор­ной ико­ной го­рит неуга­си­мая лам­па­да.

Тропарь Пресвятой Богородице пред иконой Ея Ватопедской, именуемой «Отрада» или «Утешение» глас 4

Смо­лен­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри, име­ну­е­мая «Оди­гит­рия», что зна­чит «Пу­те­во­ди­тель­ни­ца», по Цер­ков­но­му пре­да­нию, бы­ла на­пи­са­на свя­тым еван­ге­ли­стом Лу­кой во вре­мя зем­ной жиз­ни Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. Свя­ти­тель Ди­мит­рий Ро­стов­ский пред­по­ла­га­ет, что этот об­раз был на­пи­сан по прось­бе ан­тио­хий­ско­го пра­ви­те­ля Фе­о­фи­ла. Из Ан­тио­хии свя­ты­ня бы­ла пе­ре­не­се­на в Иеру­са­лим, а от­ту­да им­пе­ра­три­ца Ев­до­кия, су­пру­га Ар­ка­дия, пе­ре­да­ла ее в Кон­стан­ти­но­поль Пульхе­рии, сест­ре им­пе­ра­то­ра, ко­то­рая по­ста­ви­ла свя­тую ико­ну во Влахерн­ском хра­ме.

Гре­че­ский им­пе­ра­тор Кон­стан­тин IХ Мо­но­мах (1042–1054), вы­да­вая в 1046 го­ду свою дочь Ан­ну за кня­зя Все­во­ло­да Яро­сла­ви­ча, сы­на Яро­сла­ва Муд­ро­го, бла­го­сло­вил ее в путь этой ико­ной. По­сле смер­ти кня­зя Все­во­ло­да ико­на пе­ре­шла к его сы­ну Вла­ди­ми­ру Мо­но­ма­ху, ко­то­рый пе­ре­нес ее в на­ча­ле ХII ве­ка в Смо­лен­скую со­бор­ную цер­ковь в честь Успе­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. С то­го вре­ме­ни ико­на по­лу­чи­ла на­зва­ние Оди­гит­рия Смо­лен­ская.

В 1238 го­ду по гла­су от ико­ны са­мо­от­вер­жен­ный пра­во­слав­ный во­ин Мер­ку­рий но­чью про­ник в стан Ба­тыя и пе­ре­бил мно­же­ство вра­гов, в том чис­ле и их силь­ней­ше­го во­и­на. При­няв в бит­ве му­че­ни­че­скую кон­чи­ну, он был при­чис­лен Цер­ко­вью к ли­ку свя­тых (па­мять 24 но­яб­ря).

В ХIV ве­ке Смо­ленск на­хо­дил­ся во вла­де­нии Ли­тов­ских кня­зей. Дочь кня­зя Ви­то­вта Со­фия бы­ла вы­да­на за­муж за ве­ли­ко­го кня­зя Мос­ков­ско­го Ва­си­лия Ди­мит­ри­е­ви­ча (1398–1425). В 1398 го­ду она при­вез­ла с со­бой в Моск­ву Смо­лен­скую ико­ну Бо­жи­ей Ма­те­ри. Свя­той об­раз уста­но­ви­ли в Бла­го­ве­щен­ском со­бо­ре Крем­ля, по пра­вую сто­ро­ну от цар­ских врат. В 1456 го­ду, по прось­бе жи­те­лей Смо­лен­ска во гла­ве с епи­ско­пом Ми­са­и­лом, ико­на бы­ла тор­же­ствен­но с крест­ным хо­дом воз­вра­ще­на в Смо­ленск, а в Москве оста­лись две ее ко­пии. Од­на бы­ла по­став­ле­на в Бла­го­ве­щен­ском со­бо­ре, а дру­гая – «ме­ра в ме­ру» – в 1524 го­ду в Но­во­де­ви­чьем мо­на­сты­ре, ос­но­ван­ном в па­мять воз­вра­ще­ния Смо­лен­ска Рос­сии. Мо­на­стырь был устро­ен на Де­ви­чьем по­ле, где «со мно­ги­ми сле­за­ми» моск­ви­чи от­пус­ка­ли свя­тую ико­ну в Смо­ленск. В 1602 го­ду с чу­до­твор­ной ико­ны был на­пи­сан точ­ный спи­сок (в 1666 го­ду вме­сте с древ­ней ико­ной но­вый спи­сок во­зи­ли в Моск­ву для по­нов­ле­ния), ко­то­рый по­ме­сти­ли в башне Смо­лен­ской кре­пост­ной сте­ны, над Дне­пров­ски­ми во­ро­та­ми, под спе­ци­аль­но устро­ен­ным ша­тром. Поз­же, в 1727 го­ду, там бы­ла устро­е­на де­ре­вян­ная цер­ковь, а в 1802 – ка­мен­ная.

Но­вый спи­сок вос­при­нял бла­го­дат­ную си­лу древ­не­го об­ра­за, и, ко­гда рус­ские вой­ска 5 ав­гу­ста 1812 го­да остав­ля­ли Смо­ленск, ико­ну взя­ли с со­бой для охра­не­ния от непри­я­те­ля. На­ка­нуне Бо­ро­дин­ской бит­вы этот об­раз но­си­ли по ла­ге­рю, чтобы укре­пить и обод­рить во­и­нов к ве­ли­ко­му по­дви­гу. Древ­ний об­раз Смо­лен­ской Оди­гит­рии, взя­тый вре­мен­но в Успен­ский со­бор, в день Бо­ро­дин­ской бит­вы вме­сте с Ивер­ской и Вла­ди­мир­ской ико­на­ми Бо­жи­ей Ма­те­ри об­но­си­ли во­круг Бе­ло­го го­ро­да, Ки­тай-го­ро­да и кремлев­ских стен, а за­тем от­пра­ви­ли к боль­ным и ра­не­ным в Ле­фор­тов­ский дво­рец. Пе­ред остав­ле­ни­ем Моск­вы ико­на бы­ла взя­та в Яро­славль.

Так бла­го­го­вей­но хра­ни­ли на­ши пред­ки эти ико­ны-сест­ры, и Ма­терь Бо­жия через Свои об­ра­зы охра­ня­ла на­шу Ро­ди­ну. По­сле по­бе­ды над непри­я­те­лем ико­на Оди­гит­рии вме­сте с про­слав­лен­ным спис­ком бы­ла воз­вра­ще­на в Смо­ленск.

Празд­но­ва­ние в честь это­го чу­до­твор­но­го об­ра­за 28 июля бы­ло уста­нов­ле­но в 1525 го­ду в па­мять воз­вра­ще­ния Смо­лен­ска Рос­сии.

Су­ще­ству­ет мно­го чти­мых спис­ков со Смо­лен­ской Оди­гит­рии, ко­то­рым по­ло­же­но празд­но­ва­ние в этот же день. Есть и день празд­но­ва­ния Смо­лен­ской иконе, про­сла­вив­шей­ся в ХIХ ве­ке, – 5 но­яб­ря, ко­гда этот об­раз по рас­по­ря­же­нию глав­но­ко­ман­ду­ю­ще­го рус­ской ар­ми­ей М. И. Ку­ту­зо­ва был воз­вра­щен в Смо­ленск. В па­мять из­гна­ния вра­гов из Оте­че­ства в Смо­лен­ске бы­ло уста­нов­ле­но празд­но­вать этот день еже­год­но.

Свя­тая ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри Оди­гит­рии – од­на из глав­ных свя­тынь Рус­ской Церк­ви. Ве­ру­ю­щие по­лу­ча­ли и по­лу­ча­ют от нее обиль­ную бла­го­дат­ную по­мощь. Ма­терь Бо­жия через Свой свя­той об­раз за­сту­па­ет и под­креп­ля­ет нас, пу­те­вод­ствуя ко спа­се­нию, и мы взы­ва­ем к Ней: «Ты вер­ным лю­дям – Все­б­ла­гая Оди­гит­рия, Ты – Смо­лен­ская По­хва­ла и всея зем­ли Рос­сий­ския – утвер­жде­ние! Ра­дуй­ся, Оди­гит­рие, хри­сти­а­ном спа­се­ние!»

Тропарь Божией Матери пред иконой Ее «Одигитрия» глас 4

Тих­вин­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри, по пре­да­нию, од­на из икон, на­пи­сан­ных свя­тым апо­сто­лом и Еван­ге­ли­стом Лу­кой. В V в. из Иеру­са­ли­ма бы­ла пе­ре­не­се­на в Кон­стан­ти­но­поль, где для нее был по­стро­ен Влахерн­ский храм. В 1383 го­ду, за 70 лет до взя­тия тур­ка­ми Кон­стан­ти­но­по­ля, ико­на ис­чез­ла из хра­ма и в лу­че­зар­ном све­те яви­лась над во­да­ми Ла­дож­ско­го озе­ра. Чу­дес­но но­си­мая с ме­ста на ме­сто, она оста­но­ви­лась близ го­ро­да Тих­ви­на. На ме­сте яв­ле­ния ико­ны был по­стро­ен де­ре­вян­ный храм в честь Успе­ния Бо­го­ро­ди­цы. Усер­ди­ем ве­ли­ко­го кня­зя Ва­си­лия Ива­но­ви­ча (1505–1533) вме­сто де­ре­вян­но­го хра­ма был воз­ве­ден ка­мен­ный. В 1560 го­ду по при­ка­зу ца­ря Иоан­на Гроз­но­го при хра­ме был устро­ен муж­ской мо­на­стырь, об­не­сен­ный ка­мен­ной сте­ной. В 1613–1614 го­дах швед­ские вой­ска, за­хва­тив Нов­го­род, не раз пы­та­лись уни­что­жить мо­на­стырь, но за­ступ­ле­ни­ем Бо­жи­ей Ма­те­ри оби­тель бы­ла спа­се­на. Так, од­на­жды, в ви­ду при­бли­жав­ше­го­ся швед­ско­го вой­ска, ино­ки ре­ши­ли бе­жать из мо­на­сты­ря, взяв чу­до­твор­ную ико­ну, но не мог­ли сдви­нуть ее с ме­ста. Это чу­до оста­но­ви­ло ма­ло­душ­ных, и они оста­лись в мо­на­сты­ре, упо­вая на за­щи­ту Бо­жи­ей Ма­те­ри. Незна­чи­тель­ные по чис­лу за­щит­ни­ки мо­на­сты­ря успеш­но от­ра­жа­ли ата­ки на­мно­го пре­вос­хо­див­ших их сил про­тив­ни­ка. На­сту­па­ю­щим шве­дам то пред­став­ля­лась мно­го­чис­лен­ная рать рус­ских, иду­щая от Моск­вы, то ка­кое-то небес­ное во­ин­ство, и они об­ра­ща­лись в бег­ство. По­сле чу­дес­ной по­бе­ды над шве­да­ми в мо­на­стырь при­бы­ли цар­ские по­слы. Сняв спи­сок с чу­до­твор­ной ико­ны, они от­пра­ви­лись в де­рев­ню Стол­бо­во, в 50 вер­стах от Тих­ви­на, где 10 фев­ра­ля 1617 го­да был за­клю­чен мир со шве­да­ми. Глав­ною по­ру­кою ми­ра с рус­ской сто­ро­ны был при­не­сен­ный спи­сок с чу­до­твор­ной ико­ны. Впо­след­ствии этот спи­сок был при­не­сен в Моск­ву и по­став­лен в Успен­ском со­бо­ре, а за­тем по прось­бе нов­го­род­цев, участ­ни­ков вой­ны со шве­да­ми, от­прав­лен в Нов­го­род и по­став­лен в Со­фий­ском со­бо­ре. Так с на­ча­ла XVII ве­ка на­ча­лось все­рос­сий­ское по­чи­та­ние Тих­вин­ской ико­ны Бо­жьей Ма­те­ри.
В ХХ ве­ке, в го­ды ли­хо­ле­тья и же­сто­ких го­не­ний на Цер­ковь Бо­жию мо­на­стырь был за­крыт. В 1944 го­ду бу­ду­щий ар­хи­епи­скоп Чи­каг­ский и Мин­неа­по­лис­ский Иоанн (Гарк­лавс) и ми­ря­нин по име­ни Сер­гий (впо­след­ствии его при­ём­ный сын), спа­сая чу­до­твор­ную Тих­вин­скую ико­ну, увез­ли её в Ев­ро­пу, а за­тем – в США. Пе­ред сво­ей кон­чи­ной в 1982 го­ду ар­хи­епи­скоп Иоанн за­ве­щал сво­е­му при­ём­но­му сы­ну про­то­и­е­рею Сер­гию Гарк­лав­су за­бо­тить­ся об иконе Бо­го­ро­ди­цы Тих­вин­ская и вер­нуть её Рос­сии то­гда, ко­гда в стране из­ме­нит­ся от­но­ше­ние свет­ской вла­сти к Церк­ви и бу­дет вос­ста­нов­лен Тих­вин­ский мо­на­стырь. Тор­же­ствен­ное воз­вра­ще­ние свя­ты­ни про­изо­шло в 2004 го­ду: 8 июля 2004 го­да, по­сле 60-лет­не­го от­сут­ствия, свя­ты­ня вер­ну­лась в Тихвинский Богородичный Успенский монастырь, ко­то­рый из­бра­ла для сво­е­го по­сто­ян­но­го пре­бы­ва­ния шесть сто­ле­тий на­зад.

Тропарь Божией Матери пред иконой Ее Тихвинской глас 4

Ико­ну Бо­жи­ей Ма­те­ри «Умяг­че­ние злых сер­дец» на­зы­ва­ют еще «Си­мео­но­во про­ре­че­ние». Как по­вест­ву­ет свя­той еван­ге­лист Лу­ка, пра­вед­но­му стар­цу Си­мео­ну Бо­го­при­им­цу «…бы­ло пред­ска­за­но Ду­хом Свя­тым, что он не уви­дит смер­ти, до­ко­ле не уви­дит Хри­ста Гос­под­ня» (Лк.2:26). И вот ко­гда ро­ди­те­ли на со­ро­ко­вой день по­сле рож­де­ния Мла­ден­ца при­нес­ли Его в храм, при­шел ту­да «по вдох­но­ве­нию» и Си­ме­он, взял Мла­ден­ца на ру­ки (от­ку­да и по­яви­лось на­зва­ние «Бо­го­при­и­мец») и про­из­нес зна­ме­ни­тые сло­ва, ко­то­ры­ми с тех пор за­вер­ша­ет­ся каж­дая служ­ба ве­чер­ни и из­вест­ные как Мо­лит­ва свя­то­го Си­мео­на Бо­го­при­им­ца: «Ны­не от­пу­ща­е­ши ра­ба Тво­е­го, Вла­ды­ко, по гла­го­лу Тво­е­му, с ми­ром…» (Лк.2:29) За­тем он бла­го­сло­вил свя­то­го Иоси­фа и Пре­чи­стую Ма­терь Спа­си­те­ля и об­ра­тил­ся к Ма­рии с тем са­мым Си­мео­но­вым про­ре­че­ни­ем: «се, ле­жит Сей на па­де­ние и на вос­ста­ние мно­гих в Из­ра­и­ле и в пред­мет пре­ре­ка­ний, – и Те­бе Са­мой ору­жие прой­дет ду­шу, – да от­кро­ют­ся по­мыш­ле­ния мно­гих сер­дец» (Лк.2:34-35). По­доб­но то­му, как Хри­ста прон­зят гвоз­дя­ми и ко­пи­ем, так и ду­шу Пре­чи­стой Де­вы по­ра­зит не­кое «ору­жие» пе­ча­ли и сер­деч­ной бо­ли, ко­гда уви­дит Она стра­да­ния Сы­на Сво­е­го; по­сле же от­кро­ют­ся скры­тые по­мыш­ле­ния лю­дей, ко­то­рым пред­сто­ит сде­лать вы­бор: с Хри­стом они или про­тив Не­го. Та­кое тол­ко­ва­ние Си­мео­но­ва про­ро­че­ства и ста­ло пред­ме­том не­сколь­ких «сим­во­ли­че­ских» икон Бо­го­ро­ди­цы.

Обыч­но на ико­не изоб­ра­жа­ет­ся Бо­жия Ма­терь, серд­це Ко­то­рой про­ни­зы­ва­ют семь ме­чей – по три спра­ва и сле­ва и один сни­зу. Чис­ло «семь» в Свя­щен­ном Пи­са­нии озна­ча­ет «пол­но­ту» че­го-ли­бо, в дан­ном слу­чае – пол­но­ту все­го то­го го­ря, «пе­ча­ли и бо­лез­ни сер­деч­ной», ко­то­рые пе­ре­нес­ла Пре­свя­тая Де­ва в Ее зем­ной жиз­ни.

По­хо­жее изоб­ра­же­ние име­ет еще «Се­ми­стрель­ная» ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри. Раз­ни­ца толь­ко в том, что ме­чи, прон­зив­шие серд­це Бо­го­ма­те­ри, рас­по­ло­же­ны на ней не­сколь­ко ина­че – три с од­ной и че­ты­ре с дру­гой сто­ро­ны. Празд­но­ва­ние этой ико­не со­вер­ша­ет­ся 13-го ав­гу­ста, в то вре­мя, как празд­но­ва­ние ико­не «Умяг­че­ние злых сер­дец» при­хо­дит­ся в Не­де­лю Всех свя­тых.

Все ве­ру­ю­щие, при­бе­га­ю­щие к чу­до­твор­ным ико­нам с ве­рой и мо­лит­вою чув­ству­ют, что при умяг­че­нии серд­ца об­лег­ча­ют­ся ду­шев­ные и те­лес­ные стра­да­ния, они со­зна­ют, что ко­гда мо­лят­ся пе­ред эти­ми об­ра­за­ми за вра­гов сво­их, то­гда ис­че­за­ют их враж­деб­ные чув­ства, усту­пая ме­сто доб­ро­те и ми­ло­сер­дию.

Тропарь Божией Матери пред иконой Ее Умягчение злых сердец  глас 5

С неза­па­мят­ных вре­мен рус­ский на­род, свя­то ве­ря во все­силь­ную по­мощь Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, усво­ил Ей име­но­ва­ние «Взыс­ка­ние по­гиб­ших», как по­след­не­му при­бе­жи­щу, по­след­ней на­деж­де по­ги­ба­ю­щих лю­дей.

О про­ис­хож­де­нии об­ра­за «Взыс­ка­ние по­гиб­ших» до­сто­вер­ных све­де­ний не со­хра­ни­лось. Из­вест­но несколь­ко чу­до­твор­ных икон под этим на­зва­ни­ем, через ко­то­рые Ма­терь Бо­жия яв­ля­ла Свою ми­лость лю­дям, уже пе­ре­сту­пив­шим по­рог ги­бе­ли.

В се­ре­дине XVII ве­ка в се­ле Бор Ка­луж­ской гу­бер­нии бла­го­че­сти­вый кре­стья­нин Фе­дот Обу­хов на празд­ник Кре­ще­ния Гос­под­ня был за­стиг­нут в пу­ти пур­гой. Ло­ша­ди вы­би­лись из сил и оста­но­ви­лись у непро­хо­ди­мо­го овра­га. Не ви­дя средств ко спа­се­нию, Обу­хов лег в са­ни и стал за­сы­пать, не со­зна­вая, что со­всем за­мерзнет. Но в эти страш­ные ми­ну­ты он всем сво­им су­ще­ством воз­звал к Ца­ри­це Небес­ной о по­мо­щи и дал обе­ща­ние сде­лать для сво­ей при­ход­ской церк­ви ико­ну «Взыс­ка­ние по­гиб­ших». И Она услы­ша­ла его сер­деч­ную мо­лит­ву: в со­сед­нем се­ле­нии один кре­стья­нин вдруг услы­шал под ок­ном чей-то го­лос: «Возь­ми­те». Он вы­шел и уви­дел в са­нях по­лу­за­мерз­ше­го Обу­хо­ва. Вы­здо­ро­вев, спа­сен­ный немед­лен­но вы­пол­нил свой обет и за­ка­зал спи­сок с ико­ны из Ге­ор­ги­ев­ской церк­ви го­ро­да Вол­хо­ва Ор­лов­ской гу­бер­нии. С то­го вре­ме­ни Бор­ская ико­на «Взыс­ка­ние по­гиб­ших» про­сла­ви­лась мно­ги­ми бла­го­дат­ны­ми зна­ме­ни­я­ми и чу­де­са­ми. Из­вест­ны чу­до­твор­ные об­ра­зы «Взыс­ка­ние по­гиб­ших»: из се­ла Ма­ли­жи­на Харь­ков­ской гу­бер­нии, яв­лен­ная в 1770 го­ду, трое­крат­но из­ба­вив­шая жи­те­лей от хо­ле­ры; из се­ла Крас­ное Чер­ни­гов­ской гу­бер­нии, из Во­ро­не­жа, Коз­ло­ва Там­бов­ской гу­бер­нии. В 1835 го­ду при Мос­ков­ском Алек­сан­дров­ском Си­рот­ском ин­сти­ту­те был освя­щен храм в честь ико­ны «Взыс­ка­ние по­гиб­ших».

Осо­бен­ный ин­те­рес пред­став­ля­ют со­хра­нив­ши­е­ся пре­да­ния об иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри «Взыс­ка­ние по­гиб­ших», на­хо­дя­щей­ся в хра­ме в честь «Вос­кре­се­ния Сло­ву­ще­го» в Москве. Эта ико­на бы­ла пе­ре­не­се­на из хра­ма в честь Рож­де­ства Хри­сто­ва в Па­ла­шев­ском пе­ре­ул­ке. По­след­ний вла­де­лец ее ов­до­вел и был на по­ро­ге пол­ной ни­ще­ты. Усерд­ная мо­лит­ва Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це спас­ла его от от­ча­я­ния и устро­и­ла судь­бу его до­че­рей-си­рот. Че­ло­век этот счел се­бя недо­стой­ным иметь в сво­ем до­ме чу­до­твор­ный об­раз и пе­ре­дал его в храм. В 1812 го­ду Па­ла­шев­ский храм был раз­граб­лен фран­цу­за­ми. По­ру­ган­ная свя­ты­ня бы­ла най­де­на рас­ко­ло­той на три ча­сти сре­ди вся­ко­го хла­ма. При об­ре­те­нии ико­ны со­вер­ши­лось мно­же­ство чу­дес­ных ис­це­ле­ний. К этой иконе об­ра­ща­лись неве­сты, вы­хо­дя за­муж, чтобы брак был спа­си­тель­ным, при­хо­ди­ли к ней лю­ди, по­гряз­шие в пьян­стве, по­ги­ба­ю­щие в ни­ще­те, страж­ду­щие в бо­лез­нях, с мо­ле­ни­я­ми об­ра­ща­лись к ней ма­те­ри о по­ги­ба­ю­щих де­тях. И всем Ца­ри­ца Небес­ная нис­по­сы­ла­ла по­мощь и под­держ­ку: «Взы­щи нас, по­ги­ба­ю­щих. Пре­свя­тая Де­во, не по гре­хом бо на­шим на­ка­зу­е­ши нас, но по че­ло­ве­ко­лю­бию ми­лу­е­ши: из­ба­ви нас от ада, бо­лез­ни и нуж­ды и спа­си нас» (тро­парь, гл. 4).

Тропарь Пресвятой Богородице пред иконой Ея «Взыскание погибших» глас 7

Ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неупи­ва­е­мая Ча­ша» по ико­но­гра­фии от­но­сит­ся к ти­пу «Оран­та» – Бо­го­ма­терь изо­бра­же­на с воз­де­ты­ми вверх ру­ка­ми, пе­ред Ней – Бо­гом­ла­де­нец, сто­я­щий в ча­ше. Это Ча­ша При­ча­ще­ния – неис­то­щи­мый ис­точ­ник ду­хов­ной ра­до­сти и уте­ше­ния. Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца мо­лит­ся за всех греш­ных и воз­ве­ща­ет, что каж­до­му страж­ду­ще­му уго­то­ва­на Неупи­ва­е­мая Ча­ша небес­ной по­мо­щи и ми­ло­сер­дия.

По­яв­ле­нию этой ико­ны пред­ше­ство­ва­ло необыч­ное про­ис­ше­ствие, про­изо­шед­шее в 1878 го­ду в Туль­ской гу­бер­нии. Некий от­став­ной сол­дат был одер­жим стра­стью к пьян­ству. Он про­пи­вал все, что у него бы­ло, и вско­ре стал ни­щен­ство­вать. От зло­упо­треб­ле­ния ал­ко­го­лем у него от­ня­лись но­ги, но это не оста­но­ви­ло его и он про­дол­жал пить. Как-то во сне быв­ший сол­дат, а ныне кре­стья­нин, уви­дел стар­ца, ко­то­рый при­ка­зал ему ид­ти в го­род Сер­пу­хов в мо­на­стырь Вла­ды­чи­цы Бо­го­ро­ди­цы, где на­хо­ди­лась ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неупи­ва­е­мая Ча­ша», и от­слу­жить пе­ред ней мо­ле­бен. Не имея ни гро­ша, с от­няв­ши­ми­ся но­га­ми, кре­стья­нин не мог от­пра­вить­ся в путь. Но свя­той ста­рец во вто­рой и тре­тий раз явил­ся ему и гроз­но по­ве­лел ис­пол­нить ска­зан­ное. На чет­ве­рень­ках от­пра­вил­ся от­став­ной сол­дат в Сер­пу­хов. В од­ном из се­ле­ний, ко­то­рые ле­жа­ли на пу­ти, он оста­но­вил­ся для от­ды­ха. Чтобы об­лег­чить боль и стра­да­ния пут­ни­ку, ста­руш­ка-хо­зяй­ка рас­тер­ла ему но­ги и уло­жи­ла на печь. На сле­ду­ю­щий день сол­да­ту по­лег­ча­ло, но хо­зяй­ка оста­ви­ла его еще на од­ну ночь, сно­ва рас­те­рев ему боль­ные но­ги. Опи­ра­ясь на две, а по­том и на од­ну пал­ку, кре­стья­нин по­ти­хонь­ку до­шел до Сер­пу­хо­ва.

Во Вла­дыч­нем мо­на­сты­ре он рас­ска­зал о сво­их див­ных сно­ви­де­ни­ях и по­про­сил от­слу­жить мо­ле­бен пе­ред ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неупи­ва­е­мая Ча­ша». Но его прось­ба при­ве­ла в за­ме­ша­тель­ство на­сель­ниц мо­на­сты­ря: ни­кто в оби­те­ли не знал та­кой ико­ны. Лишь через неко­то­рое вре­мя они на­шли икон­ку, ви­сев­шую в про­хо­де из хра­ма в риз­ни­цу. На обо­рот­ной сто­роне ее бы­ла над­пись «Неупи­ва­е­мая Ча­ша»… В ли­ке же уче­ни­ка свя­ти­те­ля Алек­сия – пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма – кре­стья­нин сра­зу же узнал явив­ше­го­ся ему во сне свя­то­го стар­ца. До­мой из Сер­пу­хо­ва от­став­ной сол­дат воз­вра­тил­ся уже сво­бод­ным от сво­ей па­губ­ной стра­сти.

Весть о чу­до­твор­ной иконе быст­ро рас­про­стра­ни­лась по всей Рос­сии. Лю­ди, стра­дав­шие от пьян­ства, их род­ные и близ­кие спе­ши­ли воз­не­сти мо­лит­вы к Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це об ис­це­ле­нии от неду­га, мно­гие при­хо­ди­ли уже по­сле, чтобы воз­бла­го­да­рить Вла­ды­чи­цу за Ее ве­ли­кую ми­лость.

Чу­до­твор­ная ико­на «Неупи­ва­е­мая Ча­ша» на­хо­ди­лась во Вла­дыч­нем мо­на­сты­ре до 1919 го­да, а по­сле его за­кры­тия – в со­бо­ре Ни­ко­лы Бе­ло­го на Ка­луж­ской ули­це. Даль­ней­шая судь­ба ико­ны неиз­вест­на.

В 1993 го­ду в Сер­пу­хов­ском Вы­соц­ком муж­ском мо­на­сты­ре, а в 1995 – в воз­рож­ден­ном Вла­дыч­нем мо­на­сты­ре бы­ли сде­ла­ны спис­ки чу­до­твор­ной ико­ны, при этом бы­ли со­хра­не­ны все про­пор­ции и ака­де­ми­че­ский стиль, ха­рак­тер­ный для под­лин­ни­ка. Все это по­слу­жи­ло на­ча­лом воз­рож­де­ния по­чи­та­ния чу­до­твор­ной ико­ны по­сле дол­гих лет бо­го­бор­че­ства.

По­кло­нить­ся иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неупи­ва­е­мая Ча­ша» едут со всех угол­ков Рос­сии и дру­гих стран. Сла­вит­ся чу­до­твор­ная ико­на ско­рым ис­це­ле­ни­ем страж­ду­щих от неду­гов нар­ко­ма­нии, ал­ко­го­лиз­ма и ку­ре­ния. За­ме­че­но, что ико­на не толь­ко ис­це­ля­ет, но и по­мо­га­ет из­ме­нить об­раз жиз­ни че­ло­ве­ка, при­во­дит его к осо­зна­нию сво­их гре­хов, по­ка­я­нию, воз­вра­ща­ет к бла­го­че­сти­вой жиз­ни.

К со­жа­ле­нию, точ­но не из­ве­стен тот день, в ко­то­рый ико­на бы­ла яв­ле­на. В XIX ве­ке празд­но­ва­ние в честь ико­ны «Неупи­ва­е­мая Ча­ша» со­вер­ша­лось 27 но­яб­ря – в один день с ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри «Зна­ме­ние», так как обе эти ико­ны схо­жи по ико­но­гра­фии.

В кон­це XX ве­ка, по­сле вос­ста­нов­ле­ния по­чи­та­ния ико­ны «Неупи­ва­е­мая Ча­ша», ее празд­но­ва­ние бы­ло при­уро­че­но ко дню пре­став­ле­ния пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма Сер­пу­хов­ско­го – 5 мая, так как яв­ле­ние чу­до­твор­ной ико­ны про­изо­шло через пред­ста­тель­ство это­го свя­то­го. В 1997 го­ду по бла­го­сло­ве­нию Свя­тей­ше­го Пат­ри­ар­ха Алек­сия II бы­ло уста­нов­ле­но со­вер­шать об­ще­цер­ков­ное празд­но­ва­ние иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неупи­ва­е­мая Ча­ша» 5 мая.

Тропарь Божией Матери пред иконой Ее Неупиваемая чаша глас 4

Бо­го­люб­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри, од­на из древ­ней­ших чу­до­твор­ных икон Рос­сии, на­пи­са­на в XII ве­ке по прось­бе бла­го­вер­но­го кня­зя Ан­дрея Бо­го­люб­ско­го (па­мять 4 июля) в па­мять о яв­ле­нии ему Бо­жи­ей Ма­те­ри.

В 1155 го­ду бла­го­вер­ный князь Ан­дрей, пе­ре­се­ля­ясь из Вы­ш­го­ро­да в Суз­даль­скую зем­лю, взял с со­бой чу­до­твор­ный об­раз Бо­жи­ей Ма­те­ри, на­пи­сан­ный еван­ге­ли­стом Лу­кою (впо­след­ствии эта ико­на по­лу­чи­ла на­име­но­ва­ние Вла­ди­мир­ской). В се­ми вер­стах от Вла­ди­ми­ра ло­ша­ди, вез­шие ки­от с чу­до­твор­ной ико­ной, оста­но­ви­лись и не мог­ли тро­нуть­ся с ме­ста. Бла­го­вер­ный князь Ан­дрей про­сил со­про­вож­дав­ше­го его свя­щен­ни­ка Ни­ко­лая со­вер­шить мо­ле­бен пе­ред ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри и дол­го со сле­за­ми мо­лил­ся пе­ред чти­мым об­ра­зом. За­тем он пе­ре­шел в по­ход­ный ша­тер, но не пре­кра­щал усерд­ной мо­лит­вы. В это вре­мя ему яви­лась Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца со свит­ком в пра­вой ру­ке и по­ве­ле­ла бла­го­че­сти­во­му кня­зю об­раз Ее, при­не­сен­ный из Вы­ш­го­ро­да, по­ста­вить во Вла­ди­ми­ре, а на ме­сте Ее чу­дес­но­го яв­ле­ния по­стро­ить храм и свя­тую оби­тель. По­том Она мо­лит­вен­но под­ня­ла ру­ки к небу, при­ни­мая бла­го­сло­ве­ние Хри­ста Спа­си­те­ля, Ко­то­рый явил­ся в это вре­мя над зем­лей, бла­го­сло­вил Ее, и ви­де­ние ис­чез­ло.

Ис­пол­няя по­ве­ле­ние, бла­го­вер­ный князь Ан­дрей за­ло­жил на ука­зан­ном ме­сте ка­мен­ную цер­ковь в честь Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, где об­ра­зо­вал­ся и мо­на­стырь. За­тем свя­той князь при­звал ис­кус­ных ико­но­пис­цев и про­сил изо­бра­зить Бо­жию Ма­терь так, как ви­дел Ее в яв­ле­нии: во весь рост со свит­ком в пра­вой ру­ке и ли­ком, об­ра­щен­ным к Спа­си­те­лю. Ко­гда стро­и­тель­ство церк­ви бы­ло за­вер­ше­но, бла­го­вер­ный князь Ан­дрей пе­ре­нес в нее на­пи­сан­ный об­раз и уста­но­вил еже­год­ное празд­но­ва­ние в честь яв­ле­ния Бо­жи­ей Ма­те­ри 18 июня, ко­то­рое утвер­ди­лось в Рус­ской Церк­ви. Мо­на­стырь и го­род, об­ра­зо­вав­ший­ся во­круг оби­те­ли, бла­го­вер­ный князь Ан­дрей на­звал Бо­го­лю­бо­вом, по­то­му что, по его сло­вам, «Бо­жия Ма­терь воз­лю­би­ла это ме­сто», а сам князь с тех пор стал име­но­вать­ся Бо­го­лю­би­вым или Бо­го­люб­ским. Чу­до­твор­ная ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри, при­не­сен­ная из Вы­ш­го­ро­да, впо­след­ствии бы­ла пе­ре­не­се­на из Бо­го­лю­бо­ва мо­на­сты­ря во Вла­ди­мир, в Успен­ский со­бор, а яв­лен­ная ико­на остав­ле­на в Бо­го­лю­бо­ве и на­зва­на Бо­го­люб­ской.

Об­раз Бо­жи­ей Ма­те­ри Бо­го­люб­ской про­слав­лен неис­чис­ли­мы­ми чу­до­тво­ре­ни­я­ми, на про­тя­же­нии мно­гих ве­ков яв­ляя бла­го­дат­ную по­мощь ве­ру­ю­ще­му рус­ско­му на­ро­ду. Сла­ва о чу­де­сах и зна­ме­ни­ях, со­вер­шен­ных от ико­ны, по­буж­да­ла ве­ру­ю­щих лю­дей во мно­гих ме­стах Рос­сии об­ра­щать­ся к на­пи­са­нию ко­пий с чти­мо­го об­ра­за, ко­то­рые со вре­ме­нем по­лу­чи­ли ши­ро­кое рас­про­стра­не­ние и вос­при­ня­ли бла­го­дат­ную си­лу чу­до­тво­ре­ний.

Тропарь Божией Матери пред иконой Ее Боголюбская глас 1

Сколь­ко уте­ши­тель­но­го за­клю­че­но в од­ном уже име­ни этой ико­ны — бу­дя­щем, укреп­ля­ю­щем ве­ру лю­дей в Бо­го­ма­терь, как в див­ную За­ступ­ни­цу, ко­то­рая спе­шит всю­ду, где слы­шит­ся стон стра­да­ния люд­ско­го, ути­ра­ет сле­зы пла­чу­щих и в са­мом го­ре да­ет ми­ну­ты от­ра­ды и ра­до­сти небес­ной. Ра­дуй­ся же веч­но Ты, небес­ная скор­бя­щих Ра­дость!

По ве­ре лю­дей в ми­ло­сер­дие Бо­го­ма­те­ри к ро­ду люд­ско­му, по­вел­ся обы­чай изо­бра­жать Бо­го­ма­терь со­об­раз­но то­му, что слы­шит­ся в сло­вах мо­лит­вы к Ней: «О, Пре­свя­тая Гос­по­же Вла­ды­чи­це Бо­го­ро­ди­це, вы­ш­ши еси всех ан­гел и ар­хан­гел и всея тва­ри чест­ней­ши. По­мощ­ни­ца еси оби­ди­мых, нена­де­ю­щих­ся на­де­я­ние, убо­гих за­ступ­ни­ца, пе­чаль­ных уте­ше­ние, ал­чу­щих кор­ми­тель­ни­ца, на­гих оде­я­ние, боль­ных ис­це­ле­ние, греш­ных спа­се­ние, хри­сти­ан всех по­мо­же­ние и за­ступ­ле­ние». По­это­му и пи­шет­ся Бо­го­ма­терь во весь рост, ино­гда с Мла­ден­цем на ру­ках (как на мос­ков­ском пер­во­об­ра­зе), ино­гда без Мла­ден­ца (как на про­сла­вив­шей­ся недав­но в Пе­тер­бур­ге, у Стек­лян­но­го за­во­да, иконе с мо­не­та­ми), окру­жен­ная раз­но­го ро­да бед­ству­ю­щи­ми людь­ми — на­ги­ми, оби­ди­мы­ми, ал­чу­щи­ми. Око­ло этих бед­ству­ю­щих изо­бра­жа­ют ча­сто ан­ге­лов, по­слан­ных Вла­ды­чи­цей для уто­ле­ния стра­да­ния люд­ско­го; ан­ге­лы, при­ни­кая к лю­дям, ука­зы­ва­ют им на Бо­го­ма­терь, ко­то­рая пи­шет­ся на ико­нах «Всех скор­бя­щих Ра­дость» или во сла­ве, с ко­ро­ной на гла­ве и в цар­ском оде­я­нии, или в обыч­ном оде­я­нии зем­ных Ее дней и в бе­лом пла­те на гла­ве.

В Москве в XVII ве­ке про­сла­ви­лась од­на ико­на Бо­го­ма­те­ри это­го име­ни. Пер­вое чу­до от нее со­вер­ши­лось в 1648 г. над боль­ной Ев­фи­ми­ей, род­ной сест­рой пат­ри­ар­ха Иоаки­ма, жив­шей на Ор­дын­ке. Она же­сто­ко стра­да­ла ра­ной в бо­ку. Ра­на бы­ла так ве­ли­ка, что вид­ны бы­ли внут­рен­но­сти. Боль­ная жда­ла смер­ти, но в то же вре­мя не те­ря­ла на­деж­ды на по­мощь Бо­же­ствен­ную. Од­на­жды, по­про­сив при­об­щить ее Свя­тых Та­ин, она с ве­ли­кой ве­рой ста­ла взы­вать к Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це:

— Услы­ши ме­ня, Все­ми­ло­сти­вая Вла­ды­чи­ца! Весь мир То­бой хва­лит­ся; и все при­ем­лют нескуд­ные ми­ло­сти Твои. До­стой­на я на­ка­за­ния по без­за­ко­ни­ям мо­им, но не на­ка­жи ме­ня гне­вом Тво­им. При­з­ри на лю­тую немощь мою и по­ми­луй ме­ня.

По­сле этой мо­лит­вы боль­ной был го­лос:

— Ев­фи­мия, от­че­го в стра­да­нии тво­ем не при­бе­га­ешь ты к об­щей Це­ли­тель­ни­це всех?

— Где же най­ти мне та­кую Це­ли­тель­ни­цу? — от­ве­ча­ла Ев­фи­мия, изум­лен­ная го­ло­сом.

И был от­вет:

— Есть в хра­ме Пре­об­ра­же­ния Сы­на Мо­е­го об­раз Мой, име­ну­е­мый «Всех скор­бя­щих Ра­дость». Сто­ит он на ле­вой сто­роне в тра­пе­зе, где обык­но­вен­но ста­но­вят­ся жен­щи­ны. При­зо­ви к се­бе из этой церк­ви свя­щен­ни­ка с этим об­ра­зом, и ко­гда он от­слу­жит мо­ле­бен с во­до­свя­ти­ем, ты по­лу­чишь ис­це­ле­ние.

Не за­бы­вай же то­гда Мо­е­го к те­бе ми­ло­сер­дия и ис­по­ве­дуй его в про­слав­ле­ние име­ни Мо­е­го.

Ко­гда Ев­фи­мия опра­ви­лась от вол­не­ния, про­из­ве­ден­но­го на нее этим яв­ле­ни­ем, и узна­ла от род­ствен­ни­ков, что дей­стви­тель­но в хра­ме Пре­об­ра­же­ния, на Ор­дын­ке, есть ико­на Бо­го­ма­те­ри «Всех скор­бя­щих Ра­дость», она при­зва­ла свя­щен­ни­ка с ико­ной к се­бе в дом. По со­вер­ше­нии во­до­свят­но­го мо­леб­на Ев­фи­мия ис­це­ли­лась, и 24 ок­тяб­ря уста­нов­лен празд­ник в честь этой ико­ны в па­мять со­вер­шив­ше­го­ся в этот день ис­це­ле­ния.

Есть мне­ние, что пер­во­на­чаль­ный об­раз Бо­го­ма­те­ри «Всех скор­бя­щих Ра­дость» пе­ре­ве­зен был в Пе­тер­бург ца­рев­ной На­та­ли­ей Алек­се­ев­ной и есть имен­но тот об­раз, ко­то­рый сто­ит в Скор­бя­щен­ской церк­ви, на Шпа­лер­ной. Но, ка­жет­ся, бли­же к ис­тине те, ко­то­рые утвер­жда­ют, что пер­во­на­чаль­ный об­раз остал­ся в Москве.

Ин тропарь Божией Матери пред иконой Ее «Всех скорбящих радосте» глас 4

В V ве­ке в Кон­стан­ти­но­по­ле, близ так на­зы­ва­е­мых «Зо­ло­тых во­рот», на­хо­ди­лась ро­ща, по­свя­щен­ная Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це. В ро­ще был ис­точ­ник, с дав­них пор про­слав­лен­ный чу­де­са­ми. По­сте­пен­но это ме­сто за­рос­ло ку­стар­ни­ком, а во­ду за­тя­ну­ло ти­ной.

Од­на­жды во­ин Лев Мар­келл, бу­ду­щий им­пе­ра­тор, встре­тил в этом ме­сте слеп­ца, бес­по­мощ­но­го пут­ни­ка, сбив­ше­го­ся с до­ро­ги. Лев по­мог ему вый­ти на тро­пин­ку и устро­ить­ся в те­ни для от­ды­ха, а сам от­пра­вил­ся на по­ис­ки во­ды для осве­же­ния сле­по­го. Вдруг он услы­шал го­лос: «Лев! Не ищи во­ды да­ле­ко, она здесь близ­ко». Удив­лен­ный та­ин­ствен­ным го­ло­сом, он стал ис­кать во­ду, но не на­шел. Ко­гда же оста­но­вил­ся в пе­ча­ли и за­дум­чи­во­сти, вто­рич­но раз­дал­ся тот же го­лос: «Царь Лев! Пой­ди под сень этой ро­щи, по­черп­ни во­ды, ко­то­рую там най­дешь, и на­пой ею жаж­ду­ще­го, ти­ну же, ко­то­рую най­дешь в ис­точ­ни­ке, по­ло­жи на его гла­за. По­том ты узна­ешь, кто Я, освя­ща­ю­щая это ме­сто. Я по­мо­гу те­бе вско­ре воз­двиг­нуть здесь во имя Мое храм, и все, при­хо­дя­щие сю­да с ве­рою и при­зы­ва­ю­щие Мое имя, по­лу­чат ис­пол­не­ние сво­их мо­литв и пол­ное ис­це­ле­ние от неду­гов». Ко­гда Лев ис­пол­нил все по­ве­лен­ное, то сле­пой немед­лен­но про­зрел и без про­вод­ни­ка по­шел в Кон­стан­ти­но­поль, про­слав­ляя Бо­го­ма­терь. Это чу­до со­вер­ши­лось при им­пе­ра­то­ре Мар­ки­ане (391–457).

Им­пе­ра­то­ра Мар­ки­а­на сме­нил Лев Мар­келл (457–473). Он вспом­нил о яв­ле­нии и пред­ска­за­нии Бо­жи­ей Ма­те­ри, при­ка­зал очи­стить ис­точ­ник и за­клю­чить в ка­мен­ный круг, над ко­то­рым был по­стро­ен храм в честь Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. Им­пе­ра­тор Лев на­звал этот род­ник «Жи­во­нос­ным ис­точ­ни­ком», так как в нем про­яви­лась чу­до­дей­ству­ю­щая бла­го­дать Бо­жи­ей Ма­те­ри.

Им­пе­ра­тор Юс­ти­ни­ан Ве­ли­кий (527–565) был че­ло­ве­ком глу­бо­ко при­вер­жен­ным к пра­во­слав­ной ве­ре. Он дол­го му­чил­ся во­дя­ной бо­лез­нью. Од­на­жды в пол­ночь он услы­шал го­лос: «Ты не мо­жешь вер­нуть се­бе здо­ро­вья, ес­ли не на­пьешь­ся из Мо­е­го ис­точ­ни­ка». Царь не знал, о ка­ком ис­точ­ни­ке го­во­рит го­лос, и впал в уны­ние. То­гда Бо­жия Ма­терь яви­лась ему уже днем и ска­за­ла: «Встань, царь, иди на Мой ис­точ­ник, вы­пей из него во­ды и бу­дешь, как преж­де, здо­ров». Боль­ной ис­пол­нил во­лю Вла­ды­чи­цы и вско­ре вы­здо­ро­вел. Бла­го­дар­ный им­пе­ра­тор воз­двиг око­ло хра­ма, устро­ен­но­го Львом, но­вый ве­ли­ко­леп­ный храм, при ко­то­ром впо­след­ствии был со­здан мно­го­люд­ный мо­на­стырь.

В XV сто­ле­тии из­вест­ный храм «Жи­во­нос­но­го Ис­точ­ни­ка» был раз­ру­шен му­суль­ма­на­ми. К раз­ва­ли­нам хра­ма при­ста­ви­ли страж­ни­ка-тур­ка, ко­то­рый не поз­во­лял под­хо­дить к это­му ме­сту. По­сте­пен­но стро­гость за­пре­та смяг­чи­лась, и хри­сти­ане по­ста­ви­ли там неболь­шую цер­ковь. Но и она в 1821 го­ду бы­ла раз­ру­ше­на, а ис­точ­ник за­сы­пан. Хри­сти­ане вновь очи­сти­ли раз­ва­ли­ны, от­кры­ли ис­точ­ник и по-преж­не­му чер­па­ли из него во­ду. Впо­след­ствии в од­ном окне сре­ди об­лом­ков был най­ден по­лу­сгнив­ший от вре­ме­ни и сы­ро­сти лист с за­пи­сью де­ся­ти чу­дес от Жи­во­нос­но­го ис­точ­ни­ка, со­вер­шив­ших­ся с 1824 по 1829 го­ды. При сул­тане Ма­хму­де пра­во­слав­ные по­лу­чи­ли неко­то­рую сво­бо­ду в со­вер­ше­нии бо­го­слу­же­ния. Они вос­поль­зо­ва­лись ею, чтобы в тре­тий раз воз­двиг­нуть храм над Жи­во­нос­ным ис­точ­ни­ком. В 1835 го­ду с ве­ли­ким тор­же­ством Пат­ри­арх Кон­стан­тин в со­слу­же­нии 20 ар­хи­ере­ев и при боль­шом ко­ли­че­стве бо­го­моль­цев освя­тил храм; при хра­ме устро­и­ли боль­ни­цу и бо­га­дель­ню.

Один фес­са­ли­ец с мо­ло­до­сти ис­пы­ты­вал силь­ное же­ла­ние по­се­тить Жи­во­нос­ный ис­точ­ник. На­ко­нец, ему уда­лось от­пра­вить­ся в путь, но в пу­ти он тя­же­ло за­бо­лел. Чув­ствуя при­бли­же­ние смер­ти, фес­са­ли­ец взял сло­во со сво­их спут­ни­ков, чтобы они не пре­да­ва­ли его по­гре­бе­нию, а от­вез­ли те­ло к Жи­во­нос­но­му ис­точ­ни­ку, там воз­ли­ли на него три со­су­да с жи­во­нос­ной во­дой и толь­ко по­сле это­го по­греб­ли. Же­ла­ние его бы­ло ис­пол­не­но, и у Жи­во­нос­но­го ис­точ­ни­ка к фес­са­лий­цу вер­ну­лась жизнь. Он при­нял ино­че­ство и в бла­го­че­стии про­вел по­след­ние дни жиз­ни.

Яв­ле­ние Льву Мар­кел­лу Бо­жи­ей Ма­те­ри со­вер­ши­лось 4 ап­ре­ля 450 го­да. В этот день, а так­же еже­год­но в пят­ни­цу Свет­лой сед­ми­цы Пра­во­слав­ная Цер­ковь празд­ну­ет об­нов­ле­ние кон­стан­ти­но­поль­ско­го хра­ма в честь Жи­во­нос­но­го ис­точ­ни­ка. По уста­ву в этот день со­вер­ша­ет­ся чин во­до­освя­ще­ния с пас­халь­ным крест­ным хо­дом.

Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца с Бо­гом­ла­ден­цем изо­бра­же­на на иконе над гро­мад­ной ка­мен­ной ча­шей, сто­я­щей в во­до­е­ме. У во­до­е­ма, на­пол­нен­но­го жи­во­твор­ной во­дой, изо­бра­же­ны страж­ду­щие те­лес­ны­ми неду­га­ми, стра­стя­ми и ду­шев­ны­ми немо­ща­ми. Все они пьют эту жи­ви­тель­ную во­ду и по­лу­ча­ют ис­це­ле­ния.

Спис­ки с чу­до­твор­ной ико­ны «Жи­во­нос­ный Ис­точ­ник» на­хо­дят­ся в Са­ров­ской пу­сты­ни; Аст­ра­ха­ни, Ур­жу­ме Вят­ской епар­хии; в ча­совне близ Со­ло­вец­ко­го мо­на­сты­ря; Ли­пец­ке Там­бов­ской епар­хии. Пре­вос­ход­ный об­раз по­ме­щен в Мос­ков­ском Но­во­де­ви­чьем мо­на­сты­ре.

Тропарь Пресвятой Богородице пред иконой Ея «Живоносный Источник» глас 4

Успение Пресвятой Богородицы является одним из главных богородичных праздников Церкви.

Некоторые данные указывают на связь этого праздника с древнейшим Богородичным празднованием – «Собором Пресвятой Богородицы», который доныне совершается на следующий день после Рождества Христова. Так, в коптском календаре VII в. 16 января, т. е. через вскоре после отдания Богоявления, празднуется «рождение Госпожи Марии», а в календаре IX в. в то же число – «смерть и воскресение Богородицы» (в памятниках коптской и абиссинской Церквей XIV–XV вв., сохранявших вследствие своей изолированности древнюю литургическую практику, 16 января положено воспоминание Успения, а 16 августа – Вознесения Богоматери на небо).

В греческих Церквах достоверные свидетельства об этом празднике известны с VI в., когда, по свидетельству поздневизантийского историка Никифора Каллиста (XIV в.), император Маврикий (592–602 гг.) повелел праздновать Успение 15 августа (для западной Церкви мы имеем свидетельство не VI, а V в. – сакраментарий папы Геласия I). Тем не менее можно говорить и о более раннем существовании праздника Успения, например, в Константинополе, где уже в IV в. существовало множество храмов, посвященных Богородице.

Один из них – Влахернский, построенный императрицей Пульхерией. Здесь ею были положены погребальные пелены (риза) Богоматери. Архиеп. Сергий (Спасский) в своем «Полном месяцеслове Востока» указывает на то, что согласно свидетельству Стишного пролога (древнего месяцеслова в стихах) Успение праздновалось во Влахернах 15 августа и что свидетельство Никифора следует понимать в особом ключе: Маврикий сделал праздник только более торжественным. Начиная с VIII в. мы имеем многочисленные свидетельства о празднике, которые позволяют проследить его историю вплоть до настоящего времени.

Молитвы на праздник Успения Богородицы

Тропарь, глас 1

В рождестве девство сохранила еси,/ во успении мира не оставила еси, Богородице,/ преставилася еси к животу,/ Мати сущи Живота,// и молитвами Твоими избавляеши от смерти души наша.

Кондак, глас 2

В молитвах Неусыпающую Богородицу/ и в предстательствах непреложное упование/ гроб и умерщвление не удержаста:/ якоже бо Живота Матерь/ к животу престави// во утробу Вселивыйся приснодевственную.

Величание

Величаем Тя, /Пренепорочная Мати Христа Бога нашего, /и всеславное славим /Успение Твое.