«ДЕТЯМ ХОРОШО, КОГДА ХОРОШО РОДИТЕЛЯМ» Формула семьи: Нагорновы

На страницах журнала для родителей «Виноград» многодетные родители рассказывают о себе и своих детях, делятся опытом. Сегодня мы представляем семью Нагорновых.

Семья Нагорновых

Родители:

• Андрей Викторович, 54 года, актер Театра «Эрмитаж»
• Татьяна Ивановна, 44 года, учитель начальных классов

В браке 20 лет.

Дети:

1. Иван, 19 лет, студент 2 курс МПГУ, факультет химии
2. Мария, 16 лет, ученица 11 класса
3. Дарья, 14 лет, ученица 8 класса
4. Гавриил, 11 лет, ученик 5 класса
5. Нина, 8 лет, ученица 2 класса
6. Надежда, 6 лет
7. Виктор, 3 года

Андрей Викторович:

– Мы с супругой познакомились на работе. У Татьяны первое образование – актерское, мы с ней работали в одном театре. Год просто дружили, ходили гулять, общались. Спустя год я понял, что без неё – никак.

Супруги НагорновыГлавное, что я ценю в супруге, – она идеально меня дополняет. Мы с ней понимаем друг друга с полуслова, она многое предугадывает. Если её нет рядом, я остро чувствую, как её не хватает. В Татьяне есть все хорошие качества, какие можно себе представить. Она очень добрый человек, ответственная, умеет любить. Конфликты у нас случаются редко. Но когда бывают, мы стараемся идти на уступки друг другу. Да, это нелегко, но семья – вообще тяжелый труд. Если не трудиться, то и семьи не будет. Даже если я знаю, что прав, можно прийти к компромиссу. А бывает, что жена права, а я не прав, – и всё равно мы приходим к компромиссу. Ни один из супругов не должен себя выпячивать, ставить себе впереди другого. Семья – это когда оба супруга продолжают, дополняют друг друга.

Если действовать по принципу «да убоится жена мужа», тогда и семьи не получится. Рядом со мной человек, которого я люблю, «хрупкий сосуд» – её надо беречь. Но дело в том, что и жена относится ко мне, как к хрупкому сосуду, бережёт меня. Мы оба стараемся беречь друг друга. Может, поэтому мы женаты уже 20 лет, а у меня ощущение, что прошел от силы год. Мы недавно сидели, вспоминали прожитые годы, и оба согласились, что время пролетело незаметно. 20 лет как один день.

Мы оба стараемся беречь друг друга

Когда я женился, даже не предполагал, что стану многодетным отцом. Просто мы с супругой и любили, и любим друг друга. Когда родился первый ребёнок, все говорили: «Ну, теперь нужно второго!» Родилась девочка, и нам стали говорить: «Ну, теперь хватит, живите для себя». Когда родился третий, мы поняли, что дети у нас получаются такие замечательные – было бы плохо, если бы их не было. Если бы не было хоть одного из наших семи детей, было бы намного хуже.

С детьми вообще легко не бывает. И с одним ребенком бывает тяжело – во всех отношениях. Всех интересует финансовый вопрос – мы стараемся так распределять свой бюджет, чтобы на всё хватало. И нам хватает. Мы ездим отдыхать на море все вместе. Друзья часто отдают нам детские вещи, хотя мы и новые тоже покупаем: детям в радость прийти в магазин и выбрать что-то на свой вкус. Я не могу согласиться с убеждением, что нужна куча денег, чтобы поднять детей. Нужно только правильно распределить те деньги, которые у тебя появляются. Запросы родителей тоже играют не последнюю роль.

На данный момент я очень доволен тем, какими выросли мои старшие дети. Иван сделал всё возможное, чтобы поступить в институт на бюджет; денег за его образование мы не платим. Он хорошо учится, очень добрый, отзывчивый. Конечно, ему присущ юношеский максимализм, но мы и сами были такими в его возрасте. Это проходит. Кроме того, его максимализм находится в рамках разумного. Например, у нас есть домик в деревне – сын не любит туда ездить. Я не буду его тянуть, уговаривать; но если мне нужно там помочь – он поедет.

Детей нельзя заставлять. Это насилие над волей другого человека. С ребенком можно поговорить, его можно убедить, можно личным примером продемонстрировать, как надо. А насильственные методы не действуют. Родителям достаточно правильно воспитать старших, а младшие уже будут брать с них пример. Глядя на старших, малыши всё впитывают.

Детей нельзя заставлять. Это насилие над волей другого человека

У всех наших детей разные интересы, но заниматься с каждым по отдельности я не могу. Шесть человек должны ждать, пока я одному буду внимание уделять? Есть занятия, которые подходят всем – например, на каникулах мы по вечерам играем в настольные игры. Ещё наши дети очень любят устраивать домашние спектакли. Сами пишут пьесы, сами ставят – репетируют, наряжаются. Бывают, что и билеты сами рисуют. Потом усаживают нас на диван, и начинается представление. Это очень интересно и смешно, когда подключаются даже те, кто не занят в спектакле.

В деревне у нас есть своя пасека. Детям интересно за пчелами наблюдать. В этом году для них было событие и праздник, когда качали мед. Это такие моменты, которые запоминаются на всю жизнь.

Жаль, что бабушки и дедушка (папа супруги) уже ушли от нас. С нами только мой папа, которому 80 лет. У него 11 внуков – мои дети и моего брата, – и папа говорит, что он самый счастливый дедушка. Много внуков – это счастье.

Татьяна Ивановна:

Андрей и Татьяна Нагорновы– Я с детства хотела иметь большую семью. Когда я смотрела фильм «Однажды 20 лет спустя», я всегда думала: здорово, если бы у меня было так же. Мне всегда не хватало большой семьи. Мой брат старше меня на 17 лет, поэтому фактически я росла у мамы с папой одна и очень от этого страдала. Первого ребенка я родила как раз в период воцерковления; очень актуальной была мысль, что нужно рожать всех, кого Бог пошлёт. Я спросила мнения супруга, и он ответил, что поддержит меня в этом. А вот до свадьбы он и одного не очень-то хотел.

Мы с Андреем встречались около года. Это не были романтические отношения, мы просто дружили. После работы гулять ходили, болтали. Я видела, что Андрей вроде как ухаживает за мной, но у меня были другие планы, в основном творческие. Актерская профессия меня тогда очень интересовала. Так продолжалось с осени по весну. Я жила на другом конце города, и он всё время провожал меня домой. Доводил до подъезда и возвращался к себе. И вот как-то у моего дома мы повздорили, и я ушла. А он стоит. Я обернулась, и меня пронзила мысль: уже год мы дружим, и этот человек меня ни разу не обидел, плохого слова не сказал. Ничего плохого я от него не видела, только хорошее. И в этот момент я влюбилась. Это произошло мгновенно, в одну секунду. Я поняла, что хочу за него замуж, хочу детей от него. Я вернулась и сказала: «Ладно, пойдем пить кофе». И мы пошли в кафе.

Это не были романтические отношения, мы просто дружили

Жизнь подтвердила, что Андрей – очень добрый и отзывчивый человек. Из тех, кто готов последнюю рубашку отдать, помогать всем бескорыстно. Муж совершенно точно относится ко мне как к хрупкому сосуду. Послушания не требует, но в моей жизни было уже несколько случаев, когда я настаивала на своём, а потом оказывалось, что он был прав. И я понимала, что надо было послушаться. Я даже думала одно время, что это Бог мне показывает: нужно мужа слушаться, и только так и жить. Но с возрастом убедилась, что свою личность терять нельзя. Что иметь своё мнение – нормально, и высказывать его – тоже нормально. К счастью, муж никогда не давил на меня чрезмерно. Мы умеем договариваться, и Андрей часто идет мне навстречу. Когда сидеть дома мне стало невмоготу, появилось желание выйти на работу, он поддержал меня и взял на себя заботу о детях. У меня было чувство, что моё развитие остановилось, что пора к людям. И муж дал мне возможность сначала получить новую профессию (я училась на вечернем), а потом полноценно работать в школе. Мы оформили семейный детский сад на мужа. Андрей был воспитателем детского сада, а не я. Он занимался детьми днем, когда я была на работе; потом я возвращалась, и Андрей уезжал на работу в театр. Удобно, что наши графики не совпадали. А если у него были ранние репетиции или съёмки, на этот случай у нас была няня. Школа – это такое место, которое требует полной самоотдачи, и только благодаря мужу я работаю там уже 5 лет. Один раз у меня был небольшой перерыв на декрет, меньше года, когда я родила младшего сына.

Если возникает конфликт – что, впрочем, случается редко, – всегда нужно подождать, чтобы утихла обида. Конечно, сначала кажется, что я права, ни за что не прощу, пусть он первый подойдет. Но всё равно получается, что прощения чаще прошу я. Мне кажется, что чаще я. Проходит обида, и я понимаю, что мир в семье дороже всяких наших несогласий; я могу поступиться своими обидами и сама попросить прощения, чтобы вернуть мир в семью. И с детьми так же – я человек эмоциональный, но отходчивый. Я легко признаю свою вину. И могу признать свою неправоту даже в том случае, если считаю себя правой.

Семейная иерархия важна. Я не оспариваю, что муж – глава семьи, и детям не позволяю. В нашей семье нет детоцентризма; у нас сначала мама с папой, а потом дети. И это правильно, потому что детям хорошо тогда, когда хорошо родителям. Я поняла это на опыте нашей семьи. Мама с папой должны быть счастливы – тогда и детям передаётся это ощущение счастья. Детям мы уделяем много внимания, нам это интересно, но меня не замучает совесть, если мы отлучимся с мужем отдохнуть от всех, а старшие дети посидят с младшими.

В нашей семье нет детоцентризма; у нас сначала мама с папой, а потом дети

Родительский авторитет у нас сохраняется сам собой, хотя бы тем, что дети от нас материально зависимы. У старшего очень непростой характер. Он успел побыть единственным ребенком; тогда ещё были живы бабушки-дедушки; он вкусил, что значит быть центром семьи. На него надышаться не могли, и он очень долго оставался эгоистом, ему не нравилось, что столько детей у нас. Ему было не по себе; он всё равно рос, как будто он один – всё только ему. А вот сейчас, когда Иван вырос, по нему уже видно, что многодетная семья сформировала его по-другому. Это само собой произошло: он стал проявлять уважение к нам, к нашему образу жизни.

Дети наши, бывает, ссорятся. Если я не очень уставшая, могу беседу провести, с конкретными примерами. Если устала, могу авторитарно сказать: «Прекратили!» и развести детей по комнатам, отвлечь чем-нибудь. Если сил совсем нет – например, болею, – то могу и никак не вмешиваться в детский конфликт. Они всё равно помирятся – надо же играть, куда им друг от друга деться.

Я считаю, что наказание – это исключительная мера. Почти на всё можно закрыть глаза, очень на многое. Я категорически не приемлю воровства. У нас был случай: одного из наших сыновей мальчик подговорил взять деньги у отца. Я помню, что был серьёзный разговор, и больше это ни разу не повторялось. В угол мы детей не ставим. Это бесполезно: они оттуда выходят. Мы с мужем очень отходчивые, и дети это быстро понимают. В качестве наказания можем лишить каких-то гаджетов, развлечений. Дети не делают попыток сесть нам на шею. В большой семье на шею родителям не сядешь – там места нет.

Чем больше в семье детей, тем они самостоятельней. Младшая дочка сейчас во втором классе, но она уже с пяти лет умела готовить. У нее настоящий интерес к кулинарии. Старшие дети с малышами сидят. Уборку делаем все вместе. Фиксированных обязанностей у нас нет. Конечно, бывают и капризы: не хочу это делать, почему я? Приходится объяснять, что по-другому не получится, без вашей помощи мы просто не справимся. Они попсихуют, но сделают. А если не сделают, им потом самим станет стыдно, и они найдут способ загладить свою вину. Семья – это не казенный коллектив. Живёшь не столько по правилам, сколько по эмоциям, по настроению. Любовь всё равно побеждает, ведь мы все любим друг друга. Эгоизм в каждом может взыграть, а потом становится стыдно.

У детей впереди большая жизнь; они успеют наверстать, даже если в детстве я им чего-то недодала

Я достаточно поздно поняла, что женщина не должна забывать о себе, сколько бы детей у неё не было. В первые годы я полностью отдавалась детям; считала, что их воспитание – это самое главное. Потом мне стало очень плохо, и я не понимала: почему? Сейчас очень модно говорить про родительское выгорание – что, как в самолёте, сначала нужно надеть спасательную маску на себя, а потом на ребенка… Когда умерла моя мама, я поняла, что главное не то, какая мама, а чтобы она просто была. И для моих детей просто моё присутствие – это уже хорошо, вне зависимости от того, сколько я уделяю им времени. У них есть мама как пример, у них есть моя безусловная любовь. Поэтому я спокойно могу потратить на себя столько времени, сколько я считаю нужным. Я стала позволять себе пойти в парикмахерскую, в кафе с подружками, и совесть больше меня не мучила: как это я не с детьми? В тот момент, когда я делаю что-то для себя, я делаю это для своих детей. Потому что детям важнее иметь здоровую и счастливую маму, чем маму с нервным срывом.

Даже если бы я могла дать своим детям всё, это не значит, что они всё возьмут. Если с первыми я думала, что это должно быть самое лучшее образование, и музыкальная школа, и спортивная, и всё на свете, то сейчас я буду рада, если они вырастут хорошими, порядочными людьми. У детей впереди большая жизнь; они успеют наверстать, даже если в детстве я им чего-то недодала. Хороший человек обязательно найдет своё место в мире. Я своё призвание нашла только в 35 лет. Имея четверых детей, пошла учиться в педагогический университет и почувствовала, что я на своём месте. А театр – это было просто хобби.

Чего я жду от жизни сейчас? Я жду ребёнка.